Оставаться долго на одном месте было нельзя: могли увидеть. И он стал пробираться в тени плетня в глухой переулок, потом свернул на гумна и скрылся в своем овине[12], никем не замеченный.

СНОВА В ШТОЛЬНЕ

СНОВА В ШТОЛЬНЕ

Постепенно утихли разговоры, вызванные исчезновением игумена Илиодора, поимкой человека по фамилии Судаков. Монахи разбрелись, монастырь перестал существовать, и в Знаменке был создан первый в уезде совхоз.

В полях зеленели хлеба, рожь уже колосилась, а яровые пошли в трубку.

На ранних овощах, на полученном от государства хлебе народ понемногу поправлялся, набирался силы, готовился к предстоящим полевым работам.

В Успенское пришла новость: в Знаменский совхоз прибыла машина, которая таскает за собой плуг с тремя лемехами.

— И безо всяких лошадей, — рассказывали очевидцы. — Пыхтит, тарахтит… Она и называется-то тарахтор.

— Трактор, — поправил Трофим Бабин. — Я про эту штуку в газете читал.

Была пора, которую в деревне называли «междупарьем». Пары вспаханы, сенокос еще не подошел. В эту пору в совхозе был устроен показ трактора.

В назначенный день потянулись в Знаменку люди, как на ярмарку в престольный праздник: на лошадях верхом, в тарантасах и телегах, а больше всего пешком.

У Бабиных дома остались Фекла да Марька. Фекла и слышать не хотела о тракторе.

— Антихристовы времена наступили. Чтобы плуг без лошади тащился — тут без нечистого не обошлось, — говорила она, крестясь на икону и шепча молитву.

Трофим ушел в совхоз вместе с мужчинами, а Пантушка со своей ребячьей компанией.

Когда они пришли в Знаменку, народу там было полно. На краю невспаханного парового поля гудела толпа мужчин, женщин, детей. Ждали появления трактора.

И вот со стороны усадьбы донесся стук, будто десятки молотков заработали на наковальне. Потом стук стал чаще и мягче.

У пруда по плотине двигалась черная машина на четырех колесах. Передние колеса были меньше задних. Из узкой и высокой трубы синими кольцами вылетал дым. За машину был прицеплен плуг с поднятыми лемехами. Человек в кожаной тужурке и больших выпуклых очках, закрывавших половину лица, сидел на крохотном сиденье, держась руками за рычаги.

Грохоча, поднимая облака пыли и обдавая людей керосиновым перегаром, трактор въехал на поле, остановился. Тракторист спрыгнул на землю, сдвинул очки на лоб. Из толпы вышел директор совхоза в широкой серой толстовке, снял перед народом соломенную шляпу.