Как только мы вошли, Тайсон встал как вкопанный, а потом восторженно закричал:
— Пони!
Хирон обернулся, явно задетый за живое.
— Прошу прощения?
Вбежала Аннабет и крепко его обняла.
— Хирон, что происходит? Ты же не… уходишь?
Ее голос дрогнул. Хирон был ей как второй отец.
Кентавр взъерошил ее волосы и одарил доброй улыбкой.
— Здравствуй, дитя. И Перси, боже мой. Да ты подрос за год!
Я сглотнул.
— Кларисса сказала, что вы… что вы…
— Уволен. — Глаза Хирона сверкнули мрачным весельем. — Ну, конечно, нужно же найти виноватого. Владыка Зевс был крайне недоволен. Дерево, которое он создал из духа своей дочери, отравлено! Мистеру Д. пришлось кого-то наказать.
— Только не себя, вы хотите сказать, — проворчал я. Одна мысль о директоре лагеря, мистере Д., наполняла меня раздражением.
— Да он чокнулся! — воскликнула Аннабет. — Хирон, разве не ясно, что ты непричастен к отравлению дерева Талии?
— И тем не менее, — вздохнул Хирон, — кое-кто на Олимпе теперь мне не верит при сложившихся обстоятельствах.
— Каких еще обстоятельствах? — переспросил я.
Кентавр помрачнел. Он запихнул в седельную сумку латинско-английский словарь, а из стереомагнитофона лились рулады Фрэнка Синатры.
Тайсон продолжал удивленно пялиться на Хирона. Он хныкал, явно изнывая от желания похлопать Хирона по крупу, но тру
— Пони?