– Я хочу, чтобы был шторм и ураган, тайфун, дождь и ливень, и раскаты грома! Попадал ли ты когда-нибудь в настоящий ураган, Том?

Том подумал и с сожалением признал, что нет, не приходилось.

– Но есть кое-что другое, – и он лукаво улыбнулся. – Весь вопрос в том, хватит ли у тебя на это смелости.

Теодора приблизилась к нему вплотную. Вид у нее был очень решительный.

– Говори же, – прошептала она.

– Тебе придется переодеться, – Том поглядел на платье сестры. – Там, куда мы полезем, лучше иметь одежду поудобнее.

– И куда же мы полезем? – Тео скептически прищурила один глаз.

Том испытующе поглядел на нее и указал вверх.

– У нас это зовется Макушка Дьявола, – сказал он, – грот-брам-рея.

Тео запрокинула голову и посмотрела вверх.

Грот-мачта возвышалась над ней всеми своими ста тридцатью футами. С этого расстояния верхняя рея казалась не больше штопальной иглы. Громадные паруса ревели на ветру, снасти стучали и бились при каждом новом порыве. Этой ночью природные стихии вытворяли что хотели. Шторм примчался на свидание с морем, и теперь, с небесами в качестве единственного свидетеля, любовники бушевали вовсю. Их страсть рвала в клочья тучи и посылала проблески зарождающегося нового дня сквозь ночь – ввысь, в небесный свод. Неудивительно, что луна отвернулась прочь и напустила на себя холодный вид, ибо ничем нельзя удивить эту бледную планету, чья улыбка обращена внутрь себя и чей взгляд пугает совсем юных.

Буйство стихий отражалось в глазах Тео, которая с недоверием взирала на брата.

– Ты безумец, – крикнула она.

Том склонил голову набок.

– Что ты хочешь этим сказать?

Тео показала наверх; ее непослушные волосы обрамляли голову черным ореолом.

– Никто в здравом уме не полезет туда.

– Да неужели, – воскликнул Том, перекрикивая рев бури, – а как же, ты думаешь, мы меняем тогда снасти, которые держат грот-брамсель, если не взбираемся при этом на верхнюю рею?

Теодора понизила голос и, приблизившись к нему вплотную, спросила:

– А ты, значит, бывал там?