Мы создали Кельнский клуб. Раз в год собираем различные конференции по кардинальным вопросам. Последняя посвящалась проблемам СССР.

Вывоз пленного из Афганистана нам обходился примерно в 25 тысяч долларов. Мало того, что человека надо вывезти, надо еще иметь деньги на его жизнь. Представляете себе молодых парней, как правило, небольшой грамотности, как правило, испорченных советской идеологией; находившиеся в плену (причем многие из них наркоманы) попадают сюда не потому, что они сюда стремились, а потому, что оказались в безвыходной ситуации. Сплошь и рядом они дезертировали из армии не по идеологическим соображениям, а из-за дедовщины. Было много случаев самострелов, самоубийств. Оказавшись на Западе, подавляющее большинство из них не понимали новой жизни, требующей изучения языка, вживания в обычаи, в общественную жизнь. И они оставались одинокими. Так вот, эти 25 тысяч уходили еще и на курс обучения языку, содержание человека, который на первых порах был для афганца и папой и мамой. Многое кончалось печально, парни впадали в депрессию. Прошлое начинало представляться в более розовом цвете, чем оно было. Советское посольство интенсивно обрабатывало невозвращенцев. Дескать, родина вам не простит. И вот был такой Николай Рыжков, очень симпатичный парнишка, толковенький. решивший вернуться домой. Насколько мне известно, ему дали тринадцать лет. Но вроде бы потом, через четыре года, его освободили. Конечно, все мы не могли предусмотреть. Когда мы получали письма из Афганистана с мольбой «спасите нас, вывезите на Запад», мы должны были помочь ребятам, хотя отлично сознавали рискованность наших шагов.

— Как вы лично относитесь к Горбачеву?

— Он оказался намного опытнее и толковее, чем казался сначала. И на теперешнем горизонте надо признать, что крупнее его фигуры нет. Без всякого сомнения. Я ничуть не сомневаюсь в том, что единственная его цель — удержать власть. Это всегда было единственной целью большевиков, и он в этом смысле вполне большевик. А в связи с этим он идет на различного рода маневры, и, я бы сказал, на очень толковые, умные маневры. Оказалось, что в нем хорошая хватка. Никакой он не гуманист, не демократ. Он делает все, чтобы спасти систему, которая сама себя загнала в тупик, и надо ей как-то выкарабкиваться. Ради власти он будет готов и из партии выйти и войти в любую другую партию.

Да, резко говорил Эдуард Кузнецов. Но свое, выстраданное, обдуманное. Многое уже в его незаемной жизни отстоялось, просеялось. Многое еще забудется. Останется главное: борьба за свободу, неприятие рабской жизни. Останутся встречи с честными, бескомпромиссными, мужественными героями нашего времени. А может быть, останется только то, что к узнику мордовских лагерей ездил на свидание великий человек XX века — Андрей Сахаров.