Тосканское движение начала 1848 г. настолько затеряно в общем итальянском тогдашнем движении, что очень многие из русских читателей могут не знать характеристики тогдашних флорентийских партий, группировавшихся вокруг нескольких более или менее известных личностей. Должно сознаться, что самые партии эти во многих отношениях были делом слишком случайным, личным и не всегда разнились одна от другой принципами или основаниями. Это в особенности сбивает иностранцев, мало знакомых с подробностями Тосканской истории этого времени. Я избавляю себя от какого бы то ни было исследования насчет партий вообще, но о партии Ридольфи и Каппони нужно сказать несколько слов, так как ей оставался верен Джусти до самого конца, т. е. до вступления австрийских войск во Флоренцию…

Партия эта, явившаяся как оппозиция пьемонтской, унитарно-монархической партии, может быть охарактеризована именем федерально-монархической партии; только для полноты нужно прибавить, что в ее состав главным образом вошли аристократический и аристократически-бюрократический элементы. Благодаря честности своих предводителей, эта партия с самого начала была принята очень хорошо всеми за исключением немногих, слишком горячих приверженцев пьемонтской пропаганды. Люди, не разделявшие сущности воззрений Ридольфи, Каппони и Риказоли – т. е. те, которые, с помощью ливорнского движения, составили потом демократическое министерство при Леопольде II и наконец триумвират – жили очень долго в добром согласии с аристократически-федеральной партией. Это объясняется тем, что крайняя партия тогда еще не была организована, не имела решительной, определенной программы. Приверженцы лотарингского зала, из династических видов конечно, противодействовали, весьма основательно, проискам Джоберти и Карла-Альберта: на первое время этого было совершенно достаточно…

При таком положении дел, Джусти был выбран депутатом и мог, не портя вовсе своих отношений к Гверрацци, Монтанелли и другим, поддерживать министерство Ридольфи…

Прежде чем идти дальше, мне кажется, интересно будет читателям узнать, как сам Джусти смотрит на свои новые обязанности, как представителя народного. В собрании его стихотворений мы находим весьма интересный аргумент относительно этого. Его сатира «Депутат», во многом конечно относящаяся, главным образом, к его политическим противникам, на которых он, по свойственной человеку вообще, а поэту в особенности, исключительности, смотрит как на личных врагов – может быть отчасти применена и к нему, как члену того же депутатского собрания…