Острова эти вулканического происхождения, а потому чёрные, но, с моей точки зрения, многое говорит за то, что создавший их поток лавы вытек из глубин залива Мак-Мёрдо, а не из кратера Эребуса, как было бы естественно предположить. В нашей истории они имеют то немаловажное значение, что защищают морской лёд от южного ветра и не раз служили ориентирами для наших людей, заблудившихся в непогоду во мраке. Такими же полезными приметами местности окапались несколько красивых айсбергов необычной формы, занесённых из моря Росса и севших на мель между островом Инаксессибл и мысом Эванс, а также в Южной бухте. Мы два года наблюдали, как море, солнце и ветер подтачивают эти колоссальные башни и бастионы из льда, но, когда мы покидали мыс Эванс, они всё ещё стояли на своих местах, вернее не они, а уцелевшие от них жалкие остатки.

В открывающейся с мыса панораме проглядывают чёрные породы, а на самом мысу, где мы стоим, чёрное кое-где преобладает над белым. Это часто удивляет тех, кто полагает, что Антарктида целиком покрыта снегом и льдом. А дело в том, что свирепствующие здесь ветры, обычно очень сильные, не только сдувают снег с наветренных сторон скал и утёсов, но и вызывают выветривание самих горных пород. Поскольку подобные ветры дуют с юга, то все смотрящие в ту сторону выступы обнажены, тогда как северные подветренные склоны покрыты мраморными, исключительно плотными надувами снега, размеры которых зависят от размеров скалы.

Конечно, преобладающая часть этого края покрыта столь плотным слоем снега и льда, что никакой ветер ему не страшен: он может разве что спрессовать снег ещё больше или обнажить находящийся под ними лёд. В то же время было бы ошибкой представлять себе Антарктику эдаким белым царством. И не только потому, что в горах, на вершинах и островах много выходов чёрных пород; снег редко выглядит чисто белым, и если к нему присмотреться повнимательнее, то замечаешь, что он имеет разные оттенки. Преобладает мареново-розовый и кобальтово-синий, а также вся гамма оттенков розовато-лилового и сиреневого. По-настоящему «белый» день — такая большая редкость, что мне запомнился случай, когда я вышел то ли из дому, то ли из палатки и поразился чисто-белому снегу.

А когда к изысканным тонам неба и нежным цветам снега подчас добавляются более глубокие краски открытого моря, в. котором отражаются сапфирно-голубыми и изумрудно-зелёными бликами припай и ледяные утёсы, тогда начинаешь понимать, каким красивым может быть этот мир и каким чистым.

Возможно, я не владею достаточно выразительными средствами, чтобы показать читателю, чем может одарить эта страна тех, кто добивается её расположения, но поверьте мне, главное — это её красота. Далее следует, наверное, поставить величественность её пейзажей — гигантские горы, бескрайние просторы должны внушать благоговение самому равнодушному, а человека даже с бедным воображением могут привести в ужас. И ещё она щедра на сон — подарок более прозаический, но такой желанный. Я думаю, не только мне, но и другим довелось испытать на себе его действие: чем тяжелее условия, тем крепче спишь, тем более чудесные умиротворяющие сновидения тебя посещают. Некоторым из нас приходилось спать под открытым небом, без спасительной палатки, когда бушует ураган, воет адская метель, тьма кругом кромешная, уже нет никакой надежды увидеть когда-нибудь своих друзей, припасы кончились, есть нечего, и только изо дня в день, из ночи в ночь в спальные мешки набивается и набивается снег, который можно пить вместо воды. А мы большую часть этих ночей и дней крепко спим, даже впадаем в некое приятное оцепенение. Хочется, например, чем-нибудь полакомиться, лучше всего консервированными персиками в сиропе. Пожалуйста!