Следовательно, все эти фигуры образовались в результате выветривания одной большой скалы. Дальше ещё несколько сот ярдов пробираешься между камней, то и дело спотыкаясь и падая в темноте, и наконец выходишь на лёд. Чуть поодаль, изолированная в потоке льда, располагается другая группа реликтовых пупырей. И вот на самом большом из них мы поместили метеобудку «Б», в обиходе именуемую Бертрамом.
Бертрама и его собратьев — будку «А» (Алджернон) в Северной бухте и «К» (Кларенс) в Южной установил Боуэрс, справедливо полагая, что они послужат достойной целью для наших прогулок и в то же время дадут метеорологам ценный материал для сопоставления минимальных, максимальных и мгновенных температур с данными, полученными в доме. И действительно, изучение записей этих показателей в специальном журнале убеждает в том, что температура воздуха на морском льду сильно отличается от температуры на мысу, а на склонах Эребуса, на высоте нескольких сот футов, теплее на несколько градусов, чем на уровне моря. Мне представляется, что в этом районе мира метеорологические условия носят ярко выраженный локальный характер, и наши будки дали тому важные доказательства.
Уилсон и Боуэрс посещали Рэмп даже в довольно сильные пурги и бури, когда за их спиной всё было погружено во мрак, но валуны и другие приметы местности в непосредственной близости от себя они ещё различали. Если есть такие, хорошо знакомые, ориентиры, вполне можно ходить и в плохую погоду, когда выйти на морской лёд, лишённый каких-либо путеводных примет, было бы верхом легкомыслия.
Отправляясь в эти походы, Уилсон в угоду своему тщеславию не опускал вязаный шлем на лицо и очень гордился тем, что его никакой мороз не берёт. Как же мы возликовали в один холодный ветреный вечер, когда Уилсон возвратился с белыми пятнами на щёках, тщетно пытаясь прикрыть их рукавицами из собачьего меха!
Лошадей кормили в полдень; они получали снег вместо воды и прессованный фураж — один день с овсом, другой — со жмыхом; пропорции смеси определялись в зависимости от объёма текущей или предстоящей работы. Наш ленч начинался вскоре после часа, за несколько минут до него Хупер восклицал: «
Ленч состоит из очень вкусной еды, без мяса. В неограниченном количестве предлагается хлеб, масло и сыр или вместо сыра джем, их запивают чаем или какао. В холодной стране какао, безусловно, является ценнейшим напитком, что не мешает возникновению многочисленных и ожесточённых споров о сравнительных достоинствах его и чая. Иные делают себе тосты с маслом на огне камбузной печи. Я же, грешный, предпочитаю гренки по-валийски{93}, в сырные дни многие следуют моему примеру и придумывают различные кулинарные рецепты, которыми немало гордятся. Скотт сидит на своём постоянном месте во главе стола, у его восточной стороны, мы же все рассаживаемся как придётся, иногда, впрочем, руководствуясь желанием продолжить или начать с кем-нибудь разговор. Если тебя распирает желание высказаться, лучшего слушателя, чем Дебенем, не найти; если хочется просто послушать, достаточно примоститься поблизости от Тейлора или Нельсона; если же, напротив, душа твоя жаждет покоя, то самая подходящая атмосфера — около Аткинсона и Отса.