«сани уходили в снег более чем на 12 дюймов, тяжёлая поклажа пригвоздила их к месту, да и поперечные перекладины служили своеобразными тормозами. Сани кидало из стороны в сторону, то и дело приходилось снимать лыжи и выравнивать их, но это ничто по сравнению с теми нечеловеческими усилиями, которые мы прилагали, напрягая все мускулы и нервы, лишь бы не дать злосчастным саням с грузом остановиться; и всё же они застревали, и мы снова изо всей мочи старались столкнуть их с мёртвой точки. До полудня прошли, наверное, с полмили. Все надеялись, что во второй половине дня поверхность улучшится, но испытали жестокое разочарование. Тэдди (Эванс) за полчаса до выхода отправился прокладывать лыжню, а капитан Скотт целый час прилаживал запасные полозья ко днищу саней, чтобы помешать поперечинам бороздить снег. Приходилось часто останавливаться и счищать с разогревающихся при такой температуре полозьев липкий талый снег, который иначе смёрзся бы в ледяные комья и превратился в подобие наждака или шипов на коньках. Выходя со стоянки, мы, памятуя об утренних достижениях, ещё питали какие-то иллюзии, но очень скоро им суждено было развеяться: мы застряли в десяти ярдах от лагеря и девять часов спустя находились всего лишь в полумиле от него. Я никогда не видел, чтобы сани так глубоко тонули в снегу. И никогда не налегал с такой силой на обвязанный вокруг моего бедного тела нагрудный ремень, чуть ли не вдавливая живот в спину. Впрочем, всем доставалось одинаково.

Я видел, как Тэдди пробился вперёд, за ним — Скотт, нам же было труднее всех, так как упряжка перед нами разворотила подъём, а я из-за слепоты не мог выбрать иного пути.

На этот раз мы действительно выбились из сил и наконец решили сдаться и дальше двигаться челночным способом.

Груз разделили пополам, одну половину везли приблизительно на милю вперёд, там оставляли и возвращались за второй. Моя команда настолько вымоталась, что и половину груза тащила с трудом. Упряжка Тэдди также перешла на челнок, Скотт же ещё держался, и тем не менее мы, трижды пройдя расстояние до места стоянки, достигли его почти одновременно с ним. Гора Киффин по-прежнему виднелась впереди слева, и казалось, нам никогда до неё не добраться.

Утром Скотт сказал, что если везти весь груз трудно, то надо полностью переходить на челночный способ. Мрачноватая перспектива после такого напряжённого дня накануне»[217].

В те дни мы обливались потом, хотя шли только в нательных фуфайках и ветрозащитных брюках. А едва останавливались, как немедленно замерзали. Во время ленча показались два поморника, может быть привлечённые лежавшей у начала подъёма кониной, хотя от моря до неё было очень далеко. В четверг 14 декабря Скотт записал: