— Еще два, от силы три часа — и он бы умер от переохлаждения организма. В любом случае до утра не дожил бы. Выходит, у тебя, Евгений, сегодня второй день рождения. Так что держись.

Вышло так, что спецназовцы своими не совсем гуманными действиями спасли жизнь человеку.

Активное противодействие следствию, как правило, начинается с момента начала расследования преступной деятельности организаторов сообщества и коррумпированных работников органов государственной власти. Сотрудникам, осуществляющим расследование, должностные лица хозяйствующих структур, чиновники, имеющие отношение к совершаемым преступлениям, начинают создавать всяческие искусственные барьеры. Препятствуют в получении необходимой финансово-хозяйственной документации. Свидетелей увольняют или переводят на другие места работы. По указанию организаторов сообщества участники группировок, оставшиеся на свободе, оказывают давление на свидетелей, прибегая к подкупу, шантажу, угрозам, расправе. Следователей пытаются скомпрометировать, а зачастую дать взятку. С помощью отдельных руководителей правоохранительных органов негативно воздействуют на процесс расследования.

Более половины всех возбужденных уголовных дел на членов организованных формирований, имеющих коррумпированные связи, не доходят до суда. Однако на официальном уровне такое положение преподносится как неправомерное уголовное преследование якобы добросовестных предпринимателей. При этом не упоминается об оказании колоссального противодействия со стороны властных структур на предварительное следствие, что и является истинной причиной, негативно отражающейся на состоянии процесса расследования преступлений.

Достаточно вспомнить «разваленное» уголовное дело в Пресненском суде города Москвы в отношении директора департамента имущественных отношений Минобороны России. За причиненный ущерб государству в особо крупных размерах чиновница не понесла практически никакого наказания. В процессе следствия находилась под домашним арестом в своей шикарной квартире. Даже смешной срок в два с половиной месяца отбывания наказания в колонии-поселении ухитрилась проигнорировать.

По решению суда ей возвращены ранее конфискованные ювелирные изделия (около 800 наименований), картины известных художников XIX века. В том числе 13-комнатная квартира в центре Москвы и другие ценности, нажитых «непосильным трудом». Это, по существу, плевок в сторону правоохранительной системы и в первую очередь во властные структуры государства. Даже если все произошло с их согласия.

Аналогичный случай произошел в конце 1990-х годов. За хищение государственного имущества и взятки в крупных размерах министра юстиции Российской Федерации приговорили к девяти годам. Трудно в это поверить, но условно.