Или в русском переводе Сергея Работнова из Ярославля:

Возвращаясь к звонку Рафата – как оказалось, он узнал в правительстве земли Северный Рейн – Вестфалия о планах по оказанию технической помощи Таджикистану в области энергетики по программе TACIS, и нужно было срочно вылететь туда для согласования проекта. Вот здесь пригодились мои таджикские связи – я позвонил главному геологу Таджикского геологического управления Алихану Бепбаевичу Дзайнукову, и он оперативно договорился о встрече с Кошлаковым и о посещении высокогорных месторождений.

Интерес Рафата к Таджикистану объясняется очень просто. Термин «таджикский язык» появился только в начале 20-х годов XX века на территории советских республик Средней Азии. А до этого по отношению как к литературному языку, так и диалектам на обширной территории Ирана, Афганистана и Средней Азии употреблялось единое название زبان فارسی (тадж. забони форсӣ), то есть «персидский язык». Поскольку Рафат родился в Иране, то он говорит на фарси. Это обстоятельство весьма облегчало нашу миссию.

В Душанбе на каждом шагу были заметны следы прошедших недавно выступлений оппозиции. Тут и там торчали сломанные деревья, местами угадывались снесенные ограждения и постройки, вдоль пустынных аллей парков из дешевых ларьков несся монотонный таджикский рэп. Нас поселили в общежитии геологического техникума, который находился не в фешенебельной части города. Как только стемнело, весь близлежащий район погрузился в сплошной мрак. Моим спутникам – Рафату и Курту Пфлэгингу, крупнейшему маркшейдеру Германии, автору многочисленных трудов по истории горного дела в Рурской области, сразу стало неуютно, и они предложили отправиться в центр города – знакомиться с «ночным Душанбе». Я, конечно, сказал, что делать этого не стоит и что никакой ночной жизни здесь и быть не может, но спутники настаивали, и пришлось уступить.

Мы вышли на улицу Айни и стали голосовать. Прождали мы довольно долго, и поэтому были чрезвычайно рады, когда около нас наконец тормознул «запорожец». Водителем оказался молодой таджик, который в Рафате сразу признал «голубую» кровь. Он сказал, что зовут его Аббас и что он едет как раз в центр на свадьбу к сестре. За разговором мы выехали на улицу Ленина и оказались прямо на центральной площади, где Аббас заложил резкий вираж – и в этот момент раздался удар, машину резко занесло. Как выяснилось, у «запорожца» заклинило тормоза. Мы выскочили из машины, и все вместе начали пытаться сдвинуть ее, чтобы провернуть колесо. Происходило это прямо напротив ЦК компартии Таджикистана – я даже думал, что нас вот-вот заберут. Поэтому, оставив «запорожца» посреди площади, мы вместе с Аббасом двинулись в расположенную неподалеку чайхану.