Читательские фермы, скорей всего, будут представлять собой сети с дистанционным доступом, где читателю будут созданы максимально комфортные условия для чтения. Профессиональные читатели будут давать подписку во время чтения не отвлекаться на развлечения с мобильными устройствами. Нарушения такого обязательства будет легко отследить, ибо происходить это будет в эпоху тотального мониторинга. Вероятно, писательские фабрики и читательские фермы будут организованы как онлайн-платфор-мы в стиле этакого «литературного Uber». Подключившись к ним, каждый может «почитать» или «пописАть».

Найдутся ли желающие работать на столь странных и даже пугающих платформах? Скорее всего, у людей не будет особенно большого выбора, и многим из них, если не большинству, придется обслуживать ИИ-экономику (экономику искусственного интеллекта).

Что касается страшилок про Искина, то их лучше всех напишет сам Искин. Зная себя лучше людей, он сможет создать целый жанр такой литературы.

ЛИТЕРАТУРА ПОСЛЕ СИНГУЛЯРНОСТИ

ЛИТЕРАТУРА ПОСЛЕ СИНГУЛЯРНОСТИ

Многие эксперты утверждают, что Искин лишь до поры до времени останется под контролем человека. Не рассматривая здесь их аргументацию подробно, можно привести точку зрения одного из признанных автортитетов, Ника Бострома, который считает, что как только Искин приблизится по своим возможностям к мозгу человека, то сразу же его превзойдет. Не задерживаясь в этой точке, Искин будет развиваться взрывным образом и очень скоро поставит под контроль ресурсы всей планеты, считает Востром. По оценкам Рея Курцвейла, это случится к 2045 году, сам Востром дает несколько более далекий прогноз.

Этот момент называется технологической сингулярностью, потому что никто не знает, что произойдет дальше. Если Искин превзойдет человеческий мозг, то он будет к тому моменту способен оценивать собственные интересы, обладать волей и ставить цели. Даже если мы каким-то образом встроим в Искина лояльность к человечеству —например, через воспитание, как предлагает Востром, то довольно скоро, если не сразу же, он выйдет из-под контроля.

Ведь как и зачем ему слушаться человека и человечество, если мы сами ведем себя алогично и часто действуем в противоречии с нашими собственными интересами?

Например, мы давно уже можем накормить все население Земли, но ради прибылей немногих людей мы не делаем этого. Наши войны покажутся Пекину особенно примитивными, и хотя он поймет, что большая часть их ведется, как у животных, за контроль над территорией или ресурсами, из чувства самосохранения он сразу же должен будет либо остановить их, если он нас любит, или терпеть их — если он смотрит на нас с таким же равнодушием, как на насекомых. В первом случае он должен будет нейтрализовать арсеналы и, возможно, избавиться от политиков и военных, во втором он тоже вряд ли позволит нам беспрепятственно уничтожать друг друга — ибо в процессе взаимоистребления мы можем ненароком уничтожить и его.