Собралось бюро обкома партии. Из Москвы приехал министр. Заседали... Министр упирал на государственную важность нефтепровода, на экономический урон, который будет нанесен, если его остановить. Пелевин опять клятвенно заверял начальство, что недоделки немедленно будут устранены.

И только один Терентьев сидел со своим особым мнением. Нефтепровод решено было не останавливать.

Через неделю после этих событий Терентьева разбудили глубокой ночью:

— Товарищ Терентьев? На переходе через Печору прорвало нефтепровод. Нефть пошла в реку!

— Кто это говорит?

— Секретарь обкома. — Помолчав, продолжал: — Вы были правы тогда на бюро.

Этот случай потом разбирали на комитете партийного контроля при ЦК КПСС. После заседания Терентьев спросил Пелевина:

— Ну, вы-то о чем думали? Я ж вас давно просил?

Пелевин грустно объяснил:

— Так нужен же нефтепровод. И потом — на меня вон как министр нажимал.

«Эх, — подумал про себя Терентьев, — знал бы ты, сколько на меня в жизни жали!»

Это уже потом, значительно позже Пелевин откровенно скажет Терентьеву: «Ты как зубной врач. Когда дергает — больно, а после — хорошо».

Перелистываю пухлые папки с документами. «Особое мнение по приемке объектов Усинского месторождения», письмо в обком партии о состоянии реки Колвы, постановление «О прекращении деятельности нефтепровода». А вот еще любопытный документ: «В Мингазпром. Всем! Всем! Решение президиума совета Ухтинского общества охраны природы о зачислении в черный список губителей природы следующих ваших работников...» И дальше перечисление руководителей крупных объединений и главков. Подпись: А. Терентьев.

Да, видать по всему, нелегкий человек этот А. И. Терентьев.

С родной Колвы пришло письмо — нефть попадает в реку. Терентьев послал телеграмму начальнику нефтедобывающего управления Усику о том, что вылетает по такому-то вопросу. Усик при встрече сказал:

— Я думал, вы тайком нагрянете. Обычно ведь так делается, чтобы, так сказать, застать врасплох.

— Это зачем же? — спросил Терентьев. — Я рассчитывал, что к приезду вы что-то уже предпримете.

— Да так кое-что делаем, — помялся Усик.

Терентьев был на Колве несколько дней, облазил промыслы, установил сорок случаев разлива нефти, составил акт. Усик его спокойно подписал:

— Ну что, штрафовать будете?