— У нас на Сахалине все необычно. Вот, скажем, есть в стране города-герои, а мост-герой только у нас на реке Ай. — Он неожиданно рассмеялся и продолжал: — Правда, это мы ему сами такое почетное звание присвоили... Но все равно он герой. В прошлом году во время тайфуна все мосты на реке поснесло, а наш устоял... Нет, что там ни говори, а Сахалин — это Сахалин...

Накануне в шторм тяжелая волна ударила в берег, ломая паковый лед, и, перехлестнув шоссе, чуть было не смыла два дома. Из покосившейся трубы одного из них сейчас тянуло дымком, на веревке сушилась одежда, девочка, по-русски повязанная платоч-ком, тщетно пыталась научить лопоухого щенка стоять на задних лапах; все кругом было покрыто еще не просохшим илом.

— Вам их некуда переселить?

— Ну да, попробуй оторви их от этого места, — ответил директор Петухов, повторил: — Это же Сахалин...

Часто, просыпаясь по ночам, прислушиваясь, как гудит море, как листва шумит за окном, директор думает о своей жизни: о том, сколько и как прожито, и что он в этой жизни успел сделать. Человек совестливый, он иногда додумывается до того, что вроде бы вообще в своей жизни ничего толкового не сделал, и от этого еще горше становится на душе. Тут уж совсем не до сна. Последнее время он все больше озабочен тем, что вот село их без клуба. И все чаще почему-то вспоминается ему детство. Бывало, в деревне у них говорили: «Пойдем на Савкин пруд». Этот пруд давно когда-то начал сооружать простой мужик Савва, для детишек начал копать запруду, а дальше односельчане помогали. Директор, спустя несколько лет, приехал в деревню — пруд уже высох, самого Саввы не было в живых, а то место так и звали по-старому...

Не то чтоб директора одолевало мелкое честолюбие — помнить будут люди, если он клуб поставит. Нет, просто очень клуб нужен селу. А с другой стороны, как подумаешь, что мясо сегодня нужнее, а у них совхоз животноводческий. Да, вот тут и покрутись...

В одну такую ночь промаялся директор без сна, делать нечего — встал в самую что ни на есть рань и пошел по селу. Длинная улица, повторяя береговую линию, тянулась вдоль залива Терпения. Справа в тумане терялась долина, на горизонте вставали побеленные снегом вершины сопок. Слева за пологим берегом уходило вдаль море. Солнце поднималось прямо из воды необыкновенно большое и чистое. Сколько раз еще там, где жил раньше, в Крыму, бывало, специально ездил на Ай-Петри с ночевкой, чтоб поглядеть, как солнце встает над морем. Но это солнце особое — они тут, на самом краю земли, встречают его первыми.