Караул у львовского вокзала

Львов. Строительство военной выставки. 1916 г.

Уже на пятый день после вступления во Львов австрийских войск газета “Dziennik Polski” сообщала:

«Ныне происходят в нашем городе многочисленные аресты разных лиц, подозреваемых в сотрудничестве с российской полицией (охраной). Арестованных доставляют в гарнизонный суд. Имеют место и такие случаи, что некоторые лица, пользуясь ситуацией, сводят свои личные счеты. Из вражды или из личной мести указывают на улицах солдатам на людей, как на противников австрийского государства. Вчера на улицах арестовано несколько женщин».

В дальнейшем доносительство приняло во Львове такие масштабы, что в начале 1916 года организация львовского мещанства “Koło mieszczańskie” направила в Вену депутацию, которая вручила министру внутренних дел князю Гогенлоэ “мемориал”, в котором львовское мещанство требовало от министра защиты своей гражданской чести и принятия самых решительных мер против доносительства, так как сумма всех этих доносов «становится обвинением против всей столицы края».

Итак, в первые дни после возвращения австрийцев, жители Львова, многие из которых радостно приветствовали освободителей, оказались под угрозой репрессий, вызванных массовым распространением доносительства. Причем жертвой доноса мог стать любой, вполне лояльный по отношению к австрийской власти человек, если у него были недоброжелатели среди соседей или знакомых.

Кроме того, в первые же дни после прихода австрийцев во Львове возникла проблема обеспечения жителей города продовольствием. При русской власти эта задача в значительной мере решалась за счет выделения властями денежных средств и подвоза продовольствия из России. У австрийских же властей средств на закупку продовольствия для населения не оказалось, а подвоз из России стал, разумеется, невозможным.

Поэтому уже в конце июня встал вопрос о закрытии дешевых столовых, которые еще в мае выдавали по 35 тысяч бесплатных обедов в день. Причина заключалась в отсутствии продуктов и денег, так как скудных фондов, которыми располагали городские власти, не хватало для поддержания работы столовых.