Тем временем ушедший из The Byrds Кросби, оставшийся после распада Buffalo Springfield без группы Стиллз и окончательно переехавший после ухода из своих The Hollies в декабре 1968-го в Лос-Анджелес британский гитарист и вокалист Грэм Нэш создали супергруппу Crosby, Stills and Nash или сокращенно CSN. Митчелл познакомилась в Нэшем еще весной, к тому времени у них уже вовсю развивался бурный роман, и в Лос-Анджелесе Нэш первое время жил именно в доме у Митчелл. Именно там, как она рассказывала, и проходили первые репетиции CSN. Их первый альбом на фирме Atlantic, две песни которого: “Guinnevere” Кросби и “Lady of the Island” Нэша были посвящены Митчелл, вышел в мае 1969 года. Вскоре трио расширилось до квартета: в него вошел бывший товарищ Стиллза по Buffalo Springfield, соотечественник Митчелл канадец Нил Янг. У Янга к тому времени уже была своя очень успешная группа Crazy Horse, и, присоединившись к CSN, он еще больше усилил звездность сложившегося таким образом нового образования Crosby, Stills, Nash & Young. И хотя роман с Нэшем продолжался недолго, Джони Митчелл нередко ездила с группой в туры и выступала вместе с ними. Именно таким образом по ассоциации со своими друзьями, по бесспорно высокому качеству своих первых двух альбомов и по стремительно растущим признанию и славе – в мае 1969 года она была уже на обложке журнала Rolling Stone – ее и пригласили в качестве сольного артиста в августе 69-го на фестиваль в Вудстоке.
Пятеро музыкантов – Кросби, Стиллз, Нэш, Янг и Митчелл – в сопровождении своего агента, будущего крупнейшего магната рекорд- и кинобизнеса Дэвида Геффена, прилетели в Нью-Йорк, намереваясь отправиться в Вудсток. Однако на дневное время в понедельник 18 августа у Митчелл был назначен телеэфир в суперпопулярном шоу Дика Каветта на общенациональном канале ABC. Появление в этой программе для любого артиста считалось очень престижным и невероятно важным для паблисити, и Геффен, увидев в New York Times статью о грязи в Вудстоке и невероятных заторах на дороге, решил, что и сам он не хочет рисковать, и уж тем более не позволит рисковать опозданием, а то и пропуском эфира своей подопечной. CSN&Y были отправлены на вертолете в Вудсток, а Геффен с Митчелл поехали следить за торжеством музыки, «власти цветов» и свободы по телевизору из его теплой и уютной нью-йоркской квартиры.
В понедельник, как и было намечено, Джони сидела в студии ABC рядом с певицей Грейс Слик и ее товарищами по Jefferson Airplane. Они выступали утром в субботу и без проблем вовремя добрались до Нью-Йорка. В разгар программы в студию вваливаются Кросби и Стиллз – в своих испачканных сверху донизу грязью с фермы Макса Ясгура хиппистских кафтанах. Выступление CSN&Y началось в три часа утра – много раньше хедлайнера Джими Хендрикса, но много позже полуночи, когда организаторы планировали закончить весь фестиваль. Сойдя со сцены около пяти утра, они, не помывшись и не переодевшись, сразу ринулись в Нью-Йорк и, войдя в студию, выглядели, как только что с победой вернувшиеся с поля боя солдаты. «Это самое странное и самое необычное зрелище, которое мне когда-либо доводилось видеть, – не дожидаясь расспросов, захлебываясь от восторга, начал рассказывать Кросби. – Представляете себе вид с вертолета? Это как лагерь огромного войска Александра Македонского где-то на холмах Греции в окружении гигантской толпы цыган. Что-то совершенно потрясающее и невероятное». Пока все герои Вудстока, перебивая друг друга, делились впечатлениями, Джони сидела молча. Ей сказать было нечего – ее в Вудстоке не было. Но она внимательно слушала, впитывая услышанное, и превращая его – вместе с тем, что она видела по телевизору – в основу своего будущего шедевра, песни, которая передаст дух Вудстока лучше любого сувенира, любого научного анализа или критической статьи. Песни о Вудстоке, написанной человеком, так в Вудстоке и не побывавшим.