«Уважаемый Геннадий Андреевич!

Ни на что не претендуя, руководствуясь одним лишь чувством справедливости, которое так цинично топчет ЕР, предлагаю Вам для рассмотрения следующий проект:

— во время выборов в Думу заключить временный тактический союз с эсерами и яблочниками и сосредоточить совместные ресурсы (людские и денежные) на завоевании всех депутатских мест в Питере. В крайнем случае, большинства мест. Собрать для этой цели весь цвет трех партий, пригласить со стороны не спортсменов и балерин, а известных хозяйственников, способных в будущем управлять городом. Выдвигать кандидатов по всем избирательным округам и прямо говорить людям: мы начинаем великую чистку с родного города; мы заверяем, что отсюда будет истекать нравственная, справедливая политика, в которой так нуждается Россия;

— победа оппозиции в Питере на выборах в Думу — это пощечина ЕР, но не только и не столько пощечина. Совместная победа оппозиции на родине нынешней власти, в «логове противника» — это взрыв в их собственном доме. У трех оппозиционных партий в Питере хороший задел, грамотное использование которого при согласованных действиях способно произвести настоящий фурор на предстоящих выборах в Госдуму;

— второй этап — завоевание местного парламента. У КПРФ, «Яблока» и СР есть серьезные люди на ключевые посты в заксобрании. Если удастся вырвать парламент Питера из ЕР, это будет второй взрыв в их собственном доме. Сильнейшее психологическое поражение. Они подвергнутся осмеянию всеми СМИ. Для регионов это станет примером.

Вывод:

— триумфально пройти в Госдуму через Питер»;

— завоевать питерский парламент;

— создать прецедент тактического союза политических оппонентов на региональном уровне».

Подписал письмо мой старый товарищ, бывший главный редактор «Российской газеты» Валентин Логунов. Мою подпись решили не ставить из тактических соображений. Зюганов знал меня еще в то время, когда я работал в администрации президента. И, думаю, не забыл, как я над ним куражился, будучи «под мухой». Бывало, зайду в бильярдную, а там вокруг «дяди Зю» народ кучкуется, и с порога кричу: «Опять Зюганов красной пропагандой занимается! Все президенту расскажу».

Народ посмеивался, прикалываться здесь любили, но Зюганова не трогали. Мои шутки, согласен, были на грани фола. Но должен заметить, никакого уважения в ту пору к Зюганову я не испытывал. И отнюдь не потому, что представлял сторону, выигравшую президентские выборы. А потому, что знал: на самом деле выиграл-то он, только духу у него не хватило удержать победу.