3 октября 2003 года Зурабов был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с формулировкой, которую в другом государстве можно было бы сесть проявлением аппаратного «черного юмора»: «за большой вклад в проведение социальной политики государства и многолетнюю добросовестную работу».

Ликвидатор льгот

Ликвидатор льгот

После панической отставки Касьянова в феврале 2004 года Зурабов с 9 марта был назначен главой объединенных специально «под него» министерств здравоохранения и социального развития, – отнюдь не только в качестве награды за пенсионную реформу, проведение которой было признано тогдашним государством успешным.

На этом посту он стал одним из главных инициаторов людоедской «монетизации льгот», представленной обществу как якобы побочное следствие разграничения полномочий между различными уровнями власти, проведенного под руководством Д. Козака. Закон о ней был принят 22 августа, проведение началось с 1 января 2005 года, и он немедленно вызвал массовые протесты пенсионеров, сопровождавшиеся массовым перекрытием федеральных трасс (начало было положено в городе-спутнике Москвы Химки, где пенсионеры еще во время новогодних каникул перекрыли трассу, ведущую в Санкт-Петербург и к аэропорту Шереметьево); в сахалинском райцентре Холмске дошло до захвата участниками митинга местной администрации.

В протестах, продолжавшихся по всей стране, несмотря на зиму, в течение 2,5 месяцев, приняло участие, по самым консервативным оценкам, два с четвертью миллиона человек; поскольку это были в основном пенсионеры, массовые волнения получили неофициальное название «седой революции». Непосредственной причиной равно внезапного для общества и государства взрыва негодования стала отмена права пенсионеров на бесплатный проезд в пределах их населенного пункта с заведомо недостаточной денежной компенсацией (которая к тому же и не должна была расти по мере удорожания проезда). Учитывая низкий уровень жизни пенсионеров, отмена этой льготы фактически означала запрет на перемещение их большинства в пределах своего населенного пункта.

Попытка лишить пенсионеров права на даже весьма ограниченное передвижение не только не была чем-то случайным, но и, напротив, вытекала из основного принципа и, как представляется, тщательно маскируемой реальной задачи «монетизации льгот» и в целом всей социальной реформы.

Официально провозглашаемый принцип этой реформы заключался в копируемом у развитых стран Запада адресном предоставлении льгот, при котором они предоставляются не всем лицам, соответствующим формальным критериям, – например, пенсионерам, – а лишь той их части, которая действительно испытывает нехватку средств. Прекращение поддержки обеспеченной части льготируемого населения должно было позволить сократить бюджетные расходы и, соответственно, снизить налоговое давление на бизнес, что, если верить либеральной пропаганде, непременно привело бы к расцвету российской экономики и росту уровня жизни.