Возражения в стиле «если вдруг, – под влиянием гениального фильма, например, – все выпускники пойдут в цирковые училища, при подушевом финансировании это будет означать уничтожение всей системы образования» даже не рассматривались, – как и любые другие профессиональные возражения.

Речь шла об экономии, и никакие аргументы, кроме финансовых, либералов не интересовали.

Результатом реализации этой идеи стало закрытие множества малых школ, в первую очередь сельских, – и, соответственно, исчезновение многих населенных пунктов: лишившись возможность учить детей, люди бросали свои дома и ехали туда, где это еще было возможно.

В настоящее время эта идея переросла в концепцию «оптимизации образования», в рамках которой один учитель часто работает на несколько школ, а в одном помещении школы одновременно занимается несколько классов. Понятно, что качество учебы при этом заведомо близко к нулю, но зато деньги сэкономлены. Когда же родители пытаются протестовать против этого, как было в Карелии уже в 2015 году, им угрожают уголовными делами за «экстремизм».

Именно Кузьминов добился перехода к так называемой Болонской системе, вызывавшей протесты студентов и преподавателей даже в тишайшей Швейцарии. Помимо использования вспомогательных по своей природе тестов как главной системы оценки знаний (что разрушает способность самостоятельно мыслить, а в гуманитарных науках попросту невозможно), она предусматривала переход к двухступенчатой системе высшего образования.

Если в советской системе студенты первые два курса получали общие знания, а потом три года углубленно занимались своей специализацией, то Болонская система удлинила период получения общих знаний вдвое – до 4 лет, а период специализации сократила в полтора раза – до 2 лет. При этом работать по еще толком не полученной «специальности» стало можно уже после получения общих знаний – в качестве бакалавра, а магистратура становится все более и более платной.

В целом Болонская система направлена на сегментирование общества, на разделение молодежи на «низший класс», обученных подчиняться и исполнять простейшие функции, и «элиту», получающую действительно качественное образование в крайне ограниченном числе лучших вузов.

Такая система обеспечивает временную управляемость общества, но блокирует его развитие, так как не допускает необходимого для него массового творчества.

Ее цель наиболее полно выразил Министр образования Фурсенко, в начале своего пути пытавшийся противостоять ЕГЭ, но затем подчинившийся доминирующей в либеральном клане тенденции, заявив, что целью высшего образования является превращение молодых людей не в творцов, как это было в «проклятом совке», и даже не в квалифицированных специалистов, а всего лишь в «квалифицированных потребителей».