Популярность группы «Ва-банкъ» началась с «Фестиваля надежд». Первые хиты группы «Почему?», «Максималист», «Высший пилотаж» выявили максималистский склад характера группы. Особый восторг у публики вызвали песни-шутки, такие как «Девочка», потому что подобные песни рождаются только у героев, однажды победивших в неравной схватке с обстоятельствами

«Нас ведь никуда не пускали, – вспоминает главный концертный администратор Московской рок-лаборатории Александр Агеев. – В маленькие залы – пожалуйста, а в большие – нет! Я разговаривал с работниками разных ДК, и они говорили так:

– Наша задача – чтобы было тихо.

А „тихо” – это кружки или какой-нибудь струнный оркестр. И я их понимаю, потому что те, кто не хотел „тихо”, потом кончили печально. Перестройка ещё только-только начиналась, поэтому если был звонок из Комитета по культуре – тогда: „Да!” Нет звонка – тогда: „Нет, мы лучше чай попьём!”

И когда мы готовили „Фестиваль надежд”, я вспомнил, как в начале перестройки мне позвонил Саша Самойлов, лидер ансамбля „Последний Шанс”, и пригласил на шефский концерт, который его ансамбль давал в каком-то Дворце культуры на „Багратионовской”. Я ещё долго на карте его искал, потому что тогда никто ещё не знал, где находится ДК имени Горбунова. И я почему-то зашёл не со стороны метро, а с противоположного конца. Передо мной – аллея в цветах, в конце которой удивительное здание. Я просто замер перед ним на несколько секунд! Это ж настоящий конструктивизм, реальный русский авангард!

Когда я вошёл внутрь, то сразу потерялся-запутался и долго бродил по лестницам. Но вот зашёл в большой зал – и меня обуял восторг! Там были и бельэтаж, и балкон, и даже антресоли! Это меня просто поразило! И когда встал вопрос о том, что для фестиваля надо найти большой зал, я сразу поехал в „Горбушку”. Директор ДК принял меня очень по-доброму. Может, из-за того, что они там на заводе имени Хруничева делали космические аппараты и у них уже было новое „мышление”?

Но, конечно, в Доме культуры тоже бумагу от Министерства культуры потребовали. Но те тогда сказали „Да!”. Я так понимаю, что критериев для принятия положительного решения было два: во-первых, большое помещение, чтобы все наши рокеры могли там уместиться, а во-вторых, чтобы ДК находился не в центре города, а на отшибе, где начальству не были бы видны „безобразия”.

Ну и почему-то согласилась милиция. Я имею в виду местное отделение. Они сказали: „Вот у нас есть дядя Коля, похожий на Шварценеггера…” Я посмотрел на него и пришёл в ужас: рост дяди Коли был, что называется, метр с кепкой. Казалось, что дубинка была больше его. Я сначала испугался, думал, что его затопчут во время рок-концерта. Но нет! Дядя Коля один успевал везде. Он был и секьюрити, он и раненых-покалеченных собирал, и пьяных складывал в отведённой для этого комнате. Потом он эту комнату запирал, чтобы они не ушли случайно, а вечером после концерта он её отпирал. Мы с фонариком туда заходили.