Толя был очень способный спортсмен. В восьмом классе его отобрали в юношескую сборную по бегу. Он бегал длинные дистанции. У него пластика была немного похожа на негритянскую. Когда он бежал, бег у него был стелющийся, как у негра. Я обратила на это внимание, когда была в гостях у Наташи в Америке: «Смотри, Наташа, как движения негров на Толькины похожи!»

Толя ездил тренироваться на стадион Юных пионеров. Это на Беговой, где ипподром. Сначала всё шло очень успешно и, главное, повлияло на него замечательно: он вдруг стал хорошо учиться, тем более что я сказала, что никаких тренировок у него не будет, если он не станет делать уроки. Поэтому он прибегал из школы, в диком темпе делал уроки и убегал на тренировку. А так как на Беговую ехать всё-таки далеко и сами тренировки продолжались по три часа, то ни девочек, ни даже музыки ему уже не хотелось.

Тренировки были каждый день. Даже в выходные. Но это дало свои плоды: Толя выиграл городское первенство. Я была на этих соревнованиях и убедилась, что в каждом деле есть свои хитрости. Например, бегущий впереди бьёт шиповками по ноге того, кто бежит сзади, чтобы он его не обогнал. Я спрашиваю: «Толя, ты тоже так делаешь?» Но он говорит: «Нет, мама. Я так не могу!»

2 мая была традиционная эстафета по улицам Москвы. Он и в ней принял участие, и выиграл свой этап.

А на следующий год ко мне привязался организатор по месту жительства: «Пусть Толя выступит за нашу лыжную дворовую команду! Если надо, то мы его снимем с занятий в школе!» Я говорю: «Никаких снятий!» Ну, нет и нет! Этот разговор был вчера, а соревнования – сегодня. И вот уже вечер. Толи нет. В девять вечера раздался звонок в дверь: пришли ребята из класса и принесли лыжи. «А где Толя?» – спрашиваю. «А Толя повредил ногу и поехал в больницу!» А я ничего не знала, потому что Толя не разрешил никому меня волновать.

А потом выяснилось: этот тренер позвонил директору школы, сказал, что я разрешила, и забрал Тольку. А Толька, он же азартный, он всегда хотел быть первым. И он побежал на полной скорости. А так как трассу проложили неграмотно, то он воткнулся палкой в дерево и на дикой скорости на эту палку наехал, повредив себе глаз.

В одиннадцать вечера раздаётся звонок в дверь: пришёл Толя. Наташка отправилась открывать. И вдруг я слышу её дикий крик. Я выбежала в прихожую, но ничего не понимаю: смотрю-то на ноги – гипса нет. Потом поднимаю взгляд: а его лицо слилось в сплошную синюю маску, даже глаз не видно! Это был кошмар! Я его спросила только: «Толя, глаз-то цел?»

«Да вроде цел!..»