Если Брэдли и поверили, то вскоре он сам уничтожил эту веру холодным расчетом, циничной ложью, когда стал менять свои показания и лгать, что якобы потерял память. Брэдли опроверг свою историю о перенесенной душевной травме и оказался одним из тех мерзавцев, кто подлинную трагедию еврейского народа бессовестно использует для личной выгоды. Биографию Брэдли после переселения его в Австралию проверить было легко. Это был человек, которому всегда хотелось больше, чем он имел. Брэдли постоянно гнался за прибылью, жаждал «признания», и алчность и корыстолюбие вели его от одного экономического краха к другому, пока он не прочитал в газетах о похищении внука магната Эрика Пежо. Тогда Брэдли решил последовать примеру похитителей и быстро разбогатеть.

Его первая жена Ева, на которой он женился в 1953 г., перебравшись в Мельбурн, погибла в автомобильной катастрофе – не справилась с управлением. Брэдли унаследовал ее имущество, в том числе дом. Обстоятельства смерти Евы были так же не ясны, как и причина пожара пансиона, который Брэдли держал с 1956 по 1959 г. в Катумбе и довел почти до банкротства, однако успел удачно застраховать.

29 марта 1961 г. суд признал Брэдли виновным, и судья Клэнси приговорил его к пожизненной каторге.

Так завершилось самое, пожалуй, сенсационное дело в истории австралийской криминалистики. Дело о похищении и убийстве Грэма Торна имело большое значение для последующего ее развития. Через пять лет после дела Брэдли сержант уголовной полиции Ф. Б. Кокс из научного бюро южноавстралийской полиции в Аделаиде опубликовал работу о возможностях использования ботанических знаний в криминалистике «Систематизация и растительная экология в судебной медицине». Примеры, которые он приводит, относятся к случаям воровства, взлома, ограблений сейфов и доказывают значение ботанического исследования следов в повседневной криминалистической работе. Одновременно Кокс настаивал на объединении криминалистического и ботанического исследований в международном масштабе.

Дело Торна в Австралии, как и дело Гюэ в Канаде, показали, насколько развита криминалистика в этих молодых странах и как многому они успели научиться у старой Европы накануне Второй мировой войны. Тенденция активного послевоенного развития криминалистики свойственна не только этим молодым странам, но и маленьким европейским государствам с уже длительной научной традицией. В первой половине XX века эти европейские страны, в отличие от Франции, Англии, Германии или Италии, немного успели привнести в полицейскую науку, держались подальше от военных конфликтов, избегали экономических потрясений, отличались наиболее стабильной крепкой общественной системой и низким уровнем преступности. Послевоенное бурное развитие в технике и экономике, новый цивилизационный взлет и промышленный прогресс привели к росту преступности в этих странах. Тем более полиция там сталкивалась с научными проблемами и искала помощи у ученых.