У руководителей разведки СД было достаточно информации обо всем этом. Но они надавали Таврину столько и таких заданий, которые были под силу только сказочному герою. Странно, что даже посадка самолета, высадившего Таврина и Шилову, не была надежно обеспечена и закончилась арестом экипажа. Диверсантам предоставили новый немецкий мотоцикл «Цундип», который наверняка привлек бы внимание патрулей. Можно было выяснить, является ли майор Таврин «смершевцем», только одним телефонным звонком. Так и произошло в действительности.

Словом, есть основания предполагать, что Таврина и Шилову Шелленберг специально «подставил». Или, во всяком случае, не очень серьезно подготавливал эту операцию. В этой связи есть смысл обратить внимание на интересные места из показаний Таврина. Они связаны с Отто Скорцени – легендарным террористом Гитлера. Фюрер называл его «Мой мальчик».

Оказывается, Таврин встречался со Скорцени, о чем и сообщил: «В беседе Скорцени объяснял мне, какими личными качествами должен обладать террорист… Весь этот разговор сводился к тому, чтобы доказать мне, что осуществление террористических актов в отношении специально охраняемых лиц вполне реально, что для этого требуется только личная храбрость и решительность и что при этом человек, участвующий в операции, может остаться живым и стать «таким же героем», каким стал он, Скорцени…»

Далее Таврин сообщил очень интересные сведения.

«Вопрос. Вы рассказали только о двух встречах со Скорцени. Когда же состоялась ваша третья встреча с ним?

Ответ. Третья встреча со Скорцени состоялась также в январе 1944 года в Берлине.

Вопрос. О чем вы говорили в этот раз?

Ответ. Скорцени в этот раз расспрашивал меня о Москве и пригородах и под конец прямо поставил передо мной вопрос – возможно ли осуществление в СССР такой операции, какую он провел в Италии? Я ответил, что затрудняюсь судить об этом, но, по моему мнению, проведение такой операции в СССР значительно сложнее, чем похищение Муссолини из Италии.

Вопрос. Почему Скорцени интересовался вашим мнением по этому вопросу?

Ответ. У меня создалось впечатление, что Скорцени разрабатывает план похищения кого-то из руководителей Советского правительства».

Таврин также сообщил о некоем Якушеве, который «весной 1944 года, будучи на командной должности на Западном фронте, добровольно перешел на сторону немцев, после чего был принят на работу в СД… Я записал фамилии Палкина и Загладина в связи с тем, что Якушев дал мне к ним явки как к участникам антисоветской организации в Красной Армии, именуемой «Союз русских офицеров». По словам Якушева, до перехода на сторону немцев он также являлся участником названной организации».