Отто Скорцени вспоминал: «…Через два дня после того, как мною был получен приказ изучить план действий в Тегеране, немецкая служба радиоперехвата засекла сообщение Росслера в Москву об этом плане». (Рудольф Ресслер вместе с Шандором Радо руководил советским разведцентром в Швейцарии.)

Но Сталин не отменил свою поездку в Тегеран.

В это время в Иран были заброшены завербованные Шкварцевым террористы-парашютисты и немецкие десантники. Находившиеся среди них подпольщики смогли сообщить агентам НКВД о цели своей высадки. Диверсанты были схвачены и доставлены в Тебриз для допроса; Шкварцева на самолете переправили в Москву.

Но в Тегеране оставались еще несколько невыявленных немецких агентов. Кроме того, шести немецким парашютистам удалось пробраться в столицу Ирана, где их быстро обезвредили английские и американские коллеги работников НКВД. «Длинный прыжок» провалился.

Летом 1944 года даже для самых закоренелых фанатиков и оптимистов в Германии стало ясно, что их страна проиграла войну. Освобождение Белоруссии и прорыв Красной Армии в Польшу на дальние подступы к Берлину, открытие второго фронта во Франции сделали немецкую капитуляцию только вопросом времени.

Для гитлеровской верхушки оставалось только надеяться на что-то экстраординарное, граничащее с чудом. До этого возлагались надежды на активизацию атомной программы и обстрелы Англии ракетами «Фау». Теперь в который раз понадеялись на теракт.

Вот как было по версии Шелленберга, начальника разведки СД: «Рейхсминистр иностранных дел попросил меня приехать к нему по срочному делу в замок Фушль в Австрии. По дороге я заехал к Гиммлеру… Он сообщил мне в общих чертах, что Риббентроп собирается обсудить со мной вопрос о покушении на Сталина…

Когда я прибыл в Фушль, Риббентроп сначала завел разговор о США, о возможности повторного избрания Рузвельта на пост президента и о прочих вещах. Я поддерживал разговор и уже собирался откланяться, как вдруг Риббентроп переменил тон и с серьезным выражением лица попросил меня задержаться. Ему нужно, сказал он, обсудить со мной одно очень важное дело, в которое никто не посвящен, кроме Гитлера, Гиммлера и Бормана. Он тщательно ознакомился с моей информацией о России и считает, что для нас нет более опасного врага, чем Советы. Сам Сталин намного превосходит Рузвельта и Черчилля по своим военным и государственным способностям… Все это заставляет рассматривать его как опасного противника, которого необходимо устранить. Без него русский народ не сможет продолжать войну».

После этого Риббентроп не без рисовки изложил Шелленбергу свой план физической ликвидации Сталина. Германская дипломатия постарается склонить Советское правительство к сепаратным переговорам с Берлином. Советскую делегацию, почему-то полагал Риббентроп, будет возглавлять сам Сталин. И тогда руководитель гитлеровского внешнеполитического ведомства воспользуется пистолетом, изготовленным в виде обычной авторучки в ведомстве Шелленберга. Так он, рейхсминистр, пожертвует собой во имя Германии.