Возможно, он даже ясно не сознавал, что является председателем и слугой нового «класса», обладавшего всей полнотой власти и владевшего всем национальным достоянием, которым имел возможность распоряжаться с выгодой для себя. Теперь построение коммунистического общества можно было осуществлять дифференцированно, выборочно: прежде всего для партократии, а уж затем – когда будут удовлетворены растущие материальные потребности этого класса – для всех остальных.

Можно вспомнить знаменитую остроту В.О. Ключевского: «Всякая власть развращает; абсолютная развращает абсолютно». Это относилось к самодержавию, но с таким же успехом применимо к власти кланов, социальных групп, капитала. В нашем случае такой абсолютной властью в СССР стал обладать партаппарат.

Само по себе это еще не катастрофа. Вопрос в том, какие цели преследует такая власть, какие люди ее осуществляют, чем они руководствуются в своей деятельности. Формально в этом отношении было все в порядке. Идея коммунизма – благородная, отвечающая лучшим чаяниям людей, созвучная учению Христа – безусловно достойна быть путеводной звездой на пути людей к счастью, справедливости, полноте существования. Но это идеал (антикоммунисты предпочитают слово «утопия»). Он в чистом виде, возможно, неосуществим. Однако разве из этого следует, что к нему не надо стремиться?

В условиях партократии в СССР идею коммунизма начали использовать как прикрытие совершенно других устремлений власть имущих. «Элита» сосредоточилась на своих материальных интересах, что очень быстро стало сказываться на благосостоянии народа. Оно в целом продолжало расти, но ускоренно, несравненно быстрей увеличивались материальные потребности и благосостояние партократии. Она стала все более отдаляться от народа. Возникла так называемая «теневая экономика», основанная на спекуляции, организации «дефицита» (с целью наживы), расхищении государственных средств, злоупотреблении служебным положением.

Если партократия была заражена буржуазными идеалами, то «теневики» создавали все более мощный капиталистический сектор экономики, ориентированный на средства потребления. Все это вместе разрушало, растлевало, заражало изнутри советское общество. Сыграло свою роль и то, что Хрущев опошлил, спрофанировал идею коммунизма, явно солгав, что такое общество будет построено в СССР в 1980-е годы (именно тогда, кстати, партократией был совершен крутой поворот к капитализму!). Мало кто в это верил, и меньше всего те, кто повторял на разные лады глупейшую хрущевскую агитку.

Показательно, что Хрущев и некоторые его сторонники, вроде бы не стремившиеся прежде к роскоши, постарались обзавестись новыми резиденциями на Ленинских горах. Более того, в Сочи и в Крыму для Хрущева были возведены дворцы (уже не устраивали сравнительно скромные сталинские дачи). И это, повторим, даже не из жажды особого комфорта, а просто как веяние времени, символические акции, подчеркивающие выход на передний план нового правящего класса, которому наиболее близок стал давний лозунг Бухарина: «Обогащайтесь!»