Об этом же говорилось в статье «Жертва скупости», опубликованной 22 января 1893 года в газете «Московский листок» (№ 22). А кроме того, сообщалось, что дело будет расследовать известный прокурорский следователь «по важнейшим делам» Николай Сахаров.

Андрей Михайлович Достоевский, брат писателя и Варвары, в своих воспоминаниях вечно боролся с негативными сведениями об их семье. В частности, он утверждал, что их отец был добрейшей души человек, который никогда не срывался ни на домашних, ни на крестьян. О Федоре он писал, что никакой эпилепсии у его брата-писателя никогда не было. Теперь Андрей тоже пытался опровергнуть утверждение, будто его сестра осталась богатой вдовой. В 28-м номере «Московского листка» он писал, что «В.М. Карепина, урожденная Достоевская, выйдя замуж в очень молодых годах, осталась вдовою 28 лет от роду, с тремя детьми и почти без средств к жизни. Покойный муж ее хотя и занимал очень выгодное место правителя канцелярии московского военного генерал-губернатора (при князе Голицыне) и был уважаем в Москве, но после смерти не оставил вдове своей ничего, кроме ничтожной пенсии (чуть ли не менее 200 рублей в год). Дом же, в котором ныне так трагически кончила жизнь свою г-жа Карепина, был ее приданым».

Но в это верится с трудом. Даже если этот дом был ее приданым, то откуда взялись четыре других дома? Без средств к существованию и с тремя детьми столько домов не наживешь.

Имея столько недвижимости, Карепина ежемесячно получала от жильцов квартирную плату. Одну часть денег и ценных бумаг она держала в сундуке, а другую – в тумбе письменного стола.

Злодеи

Злодеи

Общаться с людьми ей все же приходилось: например, регистрировать жильцов в полиции, взять дворника для уборки двора. Этот 19-летний дворник многим не нравился, но у Варвары Михайловны он вызывал только насмешку: очевидно, она не очень опасалась людей такого юного возраста, а Ваньку Архипова и вовсе считала простофилей. Почему? Да просто потому, что он все время что-то жует, как корова.