Если бы людям платили достойно, то не нужны были бы ни льготы, ни их компенсация деньгами. Но вот парадокс: в стране с населением, составляющим примерно 2,2 % от мировой численности, которая даёт 14 % мировой добычи нефти и 16 % мировой добычи газа — поразительно бедный народ. Большинство наших людей имеют доходы, недостаточные для жизни, и рады хоть каким-то льготам — а ведь они не парии, не дикари, не бездомные, а граждане, обладающие вполне востребованными и необходимыми обществу профессиями, или пенсионеры, отдавшие свой труд Родине!

Верховникам так хотелось ввести монетизацию, что они даже стали апеллировать к чувству справедливости, присущему нашему народу. Греф и министр здравоохранения и соцразвития Зурабов утверждали, что система льгот несправедлива к тем, кто ими не пользуется — например, некоторые категории горожан бесплатно ездят на трамвае, а несчастные жители деревень, в которых трамвая нет, право имеют, а воспользоваться им не могут. Поэтому надо отнять такое право и у горожан, заменив его некоторой денежной суммой — это будет справедливо. По нашему-то мнению, справедливо было бы назначить денежные доплаты сельским жителям, они живут-то хуже горожан.

Поскольку среди высших бюрократов России большинство — записные либералы, им было важно, что наличие натуральных льгот не допускает всевластия свободного рынка в сфере транспорта, медицины и ЖКХ. Из-за натурального характера льгот введение конкурентных отношений на соответствующих рынках было затруднено. Но, между прочим, льготы граждан оплачивались из бюджетов разных уровней, и если платежи не поступали в полной сумме и вовремя, то виноваты в этом сами бюрократы, а никак не льготники.

С лета 2004 года начались народные протесты. 29 июля в Москве митинговали «чернобыльцы», 2 августа акции протеста прокатились практически по всей стране, радикальная Национал-большевистская партия провела громкую акцию по захвату приёмной Министерства здравоохранения. На Всеармейском офицерском собрании 19 февраля 2005 года выразили недовольство военнослужащие.

Репутация властей была сильно подорвана. Рейтинг Путина упал с 84 % в начале 2004 года до 48 % в начале 2005-го. Президент провёл несколько встреч с кабинетом министров, переложил, как всегда, ответственность на правительство и региональные власти — но монетизация, хоть с послаблениями, продолжалась. Но потом вдруг выяснилось, что техническая сложность решения столь масштабной задачи была недооценена. Многие чиновники и целые регионы к ней не готовы. Вскоре началось возвращение льгот отдельным категориям населения России, и неологизм «монетизация» дополнился обратным по смыслу: «демонетизация»….