* * *

Мы покинули оманский пляжный комплекс, по-прежнему не убежденные, что у нашей секретной инициативы есть будущее. События, произошедшие той весной после нашего возвращения, не развеяли наших сомнений. В начале апреля «Группа 5 + 1» встретилась с Джалили и иранцами в Алма-Ате, но не продвинулась вперед. Через Салема эль-Исмаили и других оманцев мы ясно дали понять иранцам, что готовы продолжать переговоры по секретному каналу, но они были заняты подготовкой к президентским выборам, предстоящим в июне. Торопить их не имело смысла, так как мы понятия не имели, кто унаследует пост Ахмадинежада. Следовало подождать и посмотреть, что будет.

После неожиданной победы Хасана Рухани на выборах в июне 2013 г. перед нами забрезжила слабая надежда на новые возможности. В прошлом он был одним из главных переговорщиков по ядерной проблеме. Выживать в беспощадном мире иранской революционной политики ему помогали изворотливость и коварство. Рухани прекрасно понимал, какой ущерб наносят экономике страны международные санкции (а также непоследовательное и неумелое правление популиста Ахмадинежада). Ему удалось убедить Верховного руководителя, что Иран должен рассмотреть возможность более серьезных переговоров по ядерной проблеме и некоторых реальных компромиссов, иначе страна рискует столкнуться с такой же вспышкой беспорядков и политической нестабильностью, которая потрясла режим летом 2009 г. Оглядываясь назад, могу сказать, что нам следовало бы организовать секретный канал еще при Ахмадинежаде, до избрания на пост президента Рухани. Но мы ждали окончания выборов, а Хаменеи с присущей ему подозрительностью, видимо, думал, что мы ждем победы Рухани, пренебрегая человеком, который на самом деле принимает решения. Поскольку Рухани стал настаивать на прямых переговорах с американцами, когда более агрессивные «ястребы» из правительства Ахмадинежада уже перешли Рубикон, это не так серьезно сказалось на его политическом капитале.

Рухани обрел влиятельного союзника в лице нового министра иностранных дел Джавада Зарифа, который стал новым лицом иранской дипломатии. Зариф (как Конди Райс) учился в Денверском университете и получил там докторскую степень, а его научным руководителем был отец Мадлен Олбрайт. Затем он много лет работал в Нью-Йорке, на посту постоянного представителя Ирана при ООН. Это был опытный дипломат. Он знал, как работать в жестокой иранской политической системе страны, и строго выполнял большинство полученных инструкций, но в то же время умело использовал свои таланты и обаяние (а также иногда, к сожалению, и мелодраматический дар) для умасливания партнеров по переговорам и манипулирования ими.