Я был далек от всей этой истории и тем более — от руководства университета. Однако мне подробно рассказывали, что во время обратного полета университетское начальство, ошеломленное не столько самим обманом, сколько тем, что никто не замечал его несколько лет, решило спустить всю эту историю на тормозах. Филиал был официально закрыт по логистическим причинам, убытки списаны, отчеты максимально спрятаны среди других бумаг и электронных файлов и по возможности забыты. Конечно, университетские руководители попросту спасали собственную шкуру, в первую очередь от своего совета директоров, спонсоров университета и организаций его выпускников, которые могли поднять большой шум и — в перспективе — довести университет до полного разорения.

Читатель уже знает, что в США репутация университета — это главное, что у него есть. Нет репутации — нет студентов. Нет студентов — нет денег. Логика проста. Данному учебному заведению удалось избежать позора, хотя президент университета был вынужден быстро и неожиданно, пусть и добровольно уйти в отставку, удостоившись сильно сокращенного пенсионного бонуса, а российскую программу тихо прикрыли и больше о ней не вспоминали. Каким-то чудом удалось утаить эту историю даже от местной прессы. В университете же тем временем был объявлен конкурс на должность нового президента, продолжавшийся довольно долго, больше года. Я не удивился, когда в итоге победил человек с другого конца страны, не имевший, естественно, никакого представления о том, что тут произошло совсем недавно.

Для меня, замечу в скобках, это был первый опыт наблюдения за тем, как университет ищет себе нового президента. Признаюсь, сей процесс произвел на меня сильнейшее впечатление — своей открытостью, демократичностью, широтой охвата кандидатов, критериями отбора, ролью простых преподавателей в отборе президента и т. д. И мне было совершенно непонятно, как можно, с одной стороны, быть такими открытыми, демократичными, полностью соблюдающими законы и собственный устав, с другой стороны, так безоговорочно, втихаря и поспешно закрыть и «забыть» историю российского филиала, а с третьей — проявить себя такими феноменально наивными и легкомысленными. К слову сказать, это очень хороший университет, которому все изменения в конце концов пошли на пользу: сегодня он пользуется еще большим авторитетом и его диплом ценится еще выше, чем в те годы, когда я наблюдал описанные события. В нем учится немало иностранных студентов, в том числе из стран Западной Европы, у которых есть возможность выбора. Я с удовольствием вспоминаю то недолгое время, когда и сам был связан с этим университетом.