Когда задвинулся занавес после первого акта и раздались поощрительные аплодисменты по адресу исполнителя роли Булычова, я был уверен, что в дальнейшем ходе спектакля актер сорвется в тоне и целостного образа Булычова у него не получится. Слишком высокую ноту взял исполнитель с самого начала спектакля. Что же ему остается делать в дальнейшем, когда предстоят наиболее сильные по драматизму места роли: сцена с Меланией, с трубачом, заключительные эпизоды со знахаркой и Пропотеем?

Но актер не сорвался. Для этого он выбрал самый легкий путь. Его Булычов продолжал ходить по сцене, как живой человек, с естественными интонациями и жестами. И в то же время тон, взятый актером с самого начала, остался на одном и том же уровне. Булычов у Малюгина раскрылся весь до конца с первого же акта; таким он и оставался до самого финала: крикун, шутник, властный и грубый человек.

Такая операция с образом Булычова оказалась возможной потому, что Малюгин сообщает своему исполнению налет комедийности. Его Булычов много проще щукинского. В нем нет того острого, деятельного ума, которым отличается щукинский герой. Булычов Малюгина отнюдь не задумавшийся над жизнью человек. Он не глуп — глупым не позволяет его сделать горьковский текст, — но ум его лишен тонкости и глубины. В малюгинском Булычове главное — его жизненная животная сила, неуемная энергия, его страстное желание жить во что бы то ни стало. Для него не существует проблемы смерти, как она существовала для самого Горького и для щукинского героя. Он только сопротивляется смерти всеми силами, какие остались в его больном теле. Он не может примириться с тем, что болезнь заставляет его ложиться на диван и корчиться от боли. Он хочет двигаться, смеяться, издеваться над окружающими, он хочет оставаться таким, каким был всю свою жизнь, не отказываясь ни от одной своей прихоти.

Булычов у Щукина был показан в переломный момент его жизни. Все изменилось для него с той минуты, когда смерть встала перед ним как реальность. Перед этой неотвратимой катастрофой он задумывается о жизни, переоценивает свои взгляды на мир, на людей, на самого себя. Он не уходит в отчаяние и не сдается смерти. Он тоже хочет жить и утверждает жизнь в своих словах, в своем поведении. Но эта жизнь возникает перед ним совсем другой, чем была для него в его прежнем существовании. «Не на той улице живу» — эти слова Булычова, как известно, являются ключом к толкованию роли Щукиным. Этот процесс совлечения внешних покровов с жизни, обнажения ее подлинного лица составляет динамическую, развивающуюся линию образа Булычова у Щукина. Этот процесс придает щукинскому герою большую философскую глубину и драматизм. Разрастаясь, захватывая все более потаенные душевные пласты, идет у Горького и у Щукина этот бунт Булычова не только против физической смерти, но и против всего затхлого и мертвого, что есть в самой жизни, окружающей Булычова, против гниющего, обреченного на гибель общества, в котором жил когда-то и действовал этот умный и лукавый человек.