— Андрес, — она поднялась и уже оглянулась ко мне. — Ты же знаешь, что это за режиссёр.

— Мерси, пожалуйста, — её нужно прервать. Не дай бог, кто-то услышит и стуканет. Женская половина как раз этим не поскупиться, так как знали моё отношение к Мерседес как к единственной девушке, которую я уважал.

— Андрес, он спекулирует с картелями.

Тут уже мне пришлось прикрыть ей рот ладонью и увести к шкафчикам. Проклятое полотенце от резких манипуляций сползло с бёдер.

— Не здесь, прошу тебя, — прошипел я.

Отпустил, слегка отступая, но засветился перед ней наготой.

— Чёрт! — Мерседес тут же зажмурилась и, закрыв лицо ладонями, попыталась отвернуться. — Андрес, молю — полотенце!

Я тут же покраснел.

— Прости, — мигом вернул махровое прикрытие на должное место.

— Ты прав, не здесь, — пунцовая от стыда Мерси поспешила прочь из гримёрных, глядя на потолок. — Позже поговорим, извини.

— Д-да позже, — заикаясь, смотрел вслед убегающей девушки и понимал, что после этого мне будет очень трудно с ней общаться в прежнем русле. Зараза!

Со злостью шарахнул по шкафчику, деформируя хиленький металл.

МАРК

Это совершенно другой город. Старые убогие домики, вымощенные камнем дороги, пара достопримечательностей. Бедные кварталы кишили молодежью, шумными компаниями, дворовой рванью.

— Экатепек, — Васкес наконец открыла рот. — Добро пожаловать.

— У тебя есть наводка или же ты просто решила погостить? — раздражённо буркнул я, оглядывая округу.

— Экатепек — родина пропавших душ, — она указала на мою сторону.