— Ты прав, — согласился дядя Веня. — Это обращение к богине Сарасвати, и именно она тогда олицетворяла собой гармонию двух Начал, являясь богиней двурогой Луны.

— Что же этот знак означает? Я имею в виду то, что Селена вдруг вспомнила обращение к богине, — с интересом спросил Владимир.

— Я думаю, это указание на то, что нас ведет Она, посылая определенные подсказки в виде знаков, намеков, способствуя нашим озарениям, наитиям, — произнес дядя Веня, взглянув в сторону пещер.

— Мистика какая-то, — задумчиво проговорил Степа.

Дядя Веня улыбнулся.

— Для меня это не мистика, а естественное положение вещей. Все зависит от восприятия человека. Мы опять вернулись к нашим баранам. При целостности восприятия духовное и материальное гармонично переплетаются.

— Значит, мое видение около алтаря тоже было знаком?.. — с каким-то вдохновением в глазах произнес Владимир.

— Конечно, — ответил дядя Веня. — Но так как этот знак шел через тебя, то он имел отношение и к твоему сознанию, которое начало потихонечку меняться.

— А мы, значит, остались в стороне от этого процесса? — пошутила Кира.

— Почему? — удивился дядя Веня. — Вовсе нет. С вами тоже происходят изменения, просто вы их не замечаете. Мы все идем «в одной упряжке». Даже число членов нашей группы означает трансформацию, это число Прозерпины, Матери, богини Луны. Изменения, происходящие с кем-то одним, неизбежно влекут за собой изменения других. Все взаимосвязано.

Кира посмотрела на Владимира.

— Одиннадцать — это же еще и число любви?

— Да, — согласился дядя Веня. — Любовь — сердцевина богини Матери.

— Кто-то говорил, что все наши разговоры заканчиваются темой любви, а сам туда только и ведет, — пошутил Борис, хитро поглядывая на Киру.

Та стеснительно улыбнулась.

— Знаки, знаки… — с юмором проговорил Степа, обнимая при этом Галину за талию. — По-моему, и так все ясно.

— Ну, уж так и ясно, — шутя, ответила она, взглянув на Бориса. — А вот Борис так не думает.

— Да… Любовь — штука непредсказуемая, — усмехнулся Борис. Разговор на этом как-то сам собой закончился, и все занялись своими делами.

Ближе к вечеру Селена, как обычно, предложила Ивану прогуляться. Дойдя до камня на своей любимой горе, около которого они сидели в прошлый раз, девушка расслабленно опустилась на траву.

— Так ты говоришь, что этот камень тебя помнит? — улыбнулся Иван, присаживаясь рядом.