И тогда в круг, в каковом отражаясь будто плясали удлиненные лепестки пламени, отбрасываемые от фитилей свеч, вступила рани и бесица-трясавица, величаемая Люменя, поместившись подле кушетки, напротив друг друга.

— Как только появятся первые признаки кровотечения, надобно прекращать. А иначе не успеем спасти господина. Легкие весьма слабые, — молвила низким шипящим голосом бесица-трясавица, и прошлась своими тремя перстами правой руки по груди и животу юноши, несколько разгоняя в том месте слой мази и единожды очерчивая линию от яремной ямки шеи почти до пупка.

— Я все поняла Люменя, приступай, — достаточно сухо дыхнула Кали-Даруга, и, склонившись к лицу мальчика, вторым языком легохонько облизала ему края ноздрей, тем движением распределяя мазь с подносовой ямки.

Она медленно распрямилась, и внимательно оглядев Яробора Живко, положила длани правых рук на лоб и уста, а обе левые на живот ниже пупка. Люменя тогда же, словно действуя синхронно, вскинула вверх левую руку. Ее три пальца также резко ударились друг о дружку и с тем срослись между собой, образовав гладкую, и довольно-таки широкую полосу. Бесица-трясавица еще раз дернула рукой, а посем еще, и еще… и поколь она так ее дрыгала, передние сращенные фаланги перст принялись, утончаясь, синхронно удлиняться. Вмале образовав из себя тончайшее лезвие, заточенное с одного края. Единственный глаз Люмени, поместившийся у нее во лбу, выкинул вперед махонистый луч сизо-зеленоватого света упавшего прямо в яремную ямку мальчика. А засим в сие самое место, словно клинок ножа, воткнула Люменя свои уплощенные пальцы, вогнав их столь глубоко, что единожды разрезала не только кожу, плоть, но и все, что встретилось им на пути. Рука бесица-трясавицы самую малость завибрировала вправо-влево и тотчас перста плавно направили движение образованного лезвия вместе с тронувшимся лучом вниз в направлении пупка. Чуть слышно зашипела плавящаяся на глазах кровь, мгновенно образующая на рассечение плотную рыжую корку. Сами края маленечко раззявившись, сформировали неширокую щель, в которую могло пройти пальца два.

Плотное безмолвие царило в помещении, только слышался хруст распиливаемой на части грудины, длинной губчатой кости, замыкающей грудь мальчика спереди. Наконец луч и перста Люмени дойдя до пупа, остановили свое движение. Бесица-трясавица рывком вырвала из внутренностей Яробора свои пальцы, потушила свет луча в оке и немедля развернувшись, вышла из круга свечей. Она также стремительно тронулась в сторону завесы и сокрылась в ее серебристой гладе, каковая внезапно закружилась пенистыми, круговыми движениями, вроде жаждая выплеснуться на стоящую недалече Отекную.