«Будь, как раньше»? Уже ближе, но вдруг раньше из-за болезни было ещё хуже? — Энтропию — прочь, нам распада не нужно. Щепотку Порядка, чуть-чуть Камня для солей и костей. Движения в меру, но Воздух излишен. И Смерть — её Снейп убрал сам.

Палочка начала выписывать вензель — непременный «Анх» внутри чуть надорванного сердечка. С охватившей котелок левой ладони хлынул поток солнечной Жизни.

— Con Sorgentor dan'adu, Lita-son-Iliteh!

«К задуманному возвращайся, жизни волшебство»

Превращение прошло идеально — безо всяких внешних эффектов, как и положено настоящей магии. Лишь насыщенная розовая жидкость благородно потемнела, стала тягуче-маслянистой и приобрела опалесцирующие золотые прожилки.

И почему я никогда не использовал Син-Талиш? Ведь он такой же точный, как…

— Что это за язык? — удивлённо спросил Снейп.

Я подозрительно на него посмотрел. В воздухе надпись появиться не могла — в артефакт просто не заложен иной алфавит, кроме латиницы.

— «Вы о чём, профессор?»

Снейп устало моргнул, крякнул и протёр глаза. Присмотрелся к содержимому котелка.

— Похоже, вы опять перестарались, Поттер, — вздохнул он, ни разу, однако, не кривясь.

— «Это — зелье регенерации, профессор», — уверенно написал я.

Снейп достал из шкафа лист бумаги с нанесённой на него сложной диаграммой, положил на стол и поместил в определённые точки рисунка несколько крохотных капелек зелья. Если бы мы были в магловской лаборатории, я назвал бы происходящее планарной хроматографией, но в нашем случае работала магия. От капелек чёткими разноцветными побегами начали разрастаться затейливые узоры, вид и количество которых должны были что-то означать.

— Идите отдыхать, Поттер, — не глядя на меня, буркнул зельевар. — На сегодня вы свободны.

* * *

Мне опять пришлось отвлечься — резко усилился шум трибун. Хиггс обнаружил снитч и бросился в погоню. Я не особенно горел энтузиазмом перехватывать у него заветный шарик. Перед началом матча я мысленно отмерил для себя время собственной «слепоты», которое дам слизеринской команде в любом случае. Выиграют — значит, молодцы.

Однако и пассивным быть нельзя, это вызовет обоснованное возмущение. Так что, заполошно дёрнувшись, я погнался за Хиггсом, имитируя охотничий азарт и жажду схватить золотой орешек первым.

Как это обычно и бывает, Хиггс быстро потерял снитч из виду: тот влетел в небольшую тень от одной из трибун, а потом резко ушёл в сторону и опять спрятался. Мы покружили какое-то время в окрестностях, выискивая золотой блеск на фоне травы, «толкаясь локтями» и уворачиваясь от бладжеров, а после вновь вернулись к дежурному прочёсыванию поля.