Свистела в воздухе оперённая смерть— наземь падала тёмная фигура наездника.

Стервятники били пятками в бока коней, ускоряя ход, и до очередного изгиба ручья жили.

Но двужильный берсерк вновь настигал беглецов на повороте и опять не промахивался:

— Сорок жизней! — ревел невидимый призрак из чащи.

Чёрный Туз гнал отряд вперёд. Чья — то лошадь ломала ноги на скользких валунах. Очередная жертва отдавалась на заклание лесному бесу. Никто не подсаживал к себе невезучего воина. Стервятники милосердием не страдали. Все понимали, что отстающий задержит мстителя ценой своей никчёмной жизни, возможно, позволив остальным оторваться от бешеного дикзела.

С рассветом, уже шли по руслу ручья сквозь Дикие земли, в лесной чаще пестрели ядовитой раскраской хищные растения, среди кустов мелькали пятнистые тени кровожадных тварей. Никто не отваживался срезать путь по дикой местности, или устраивать засаду на сумасшедшего дикзела. Надежда, что у мстителя кончатся стрелы, не оправдалась— Хромой обезумел, но не поглупел, он пополнял стрелы за счёт трофеев.

Туз приказал забирать стрелы убитых воинов, но, после пары неудачных попыток, дураков подставляться под снайперский выстрел из чащи больше не нашлось. Стервятники надеялись только на выносливость коней и безжалостно гнали скотину вперёд.

Хромой «закусил удила» и пёр напрямки, через дикую чащу. Пёстрые кусты и деревья обходил стороной, а на кружащих вокруг мелких лесных тварей не обращал внимания. Только одна мысль занимала возбуждённое сознание:

— Сорок жизней! — хрипел злой берсерк, распугивая любопытствующую живность.

И, похоже, тварюшки — то были себе на уме. Они не нападали на кормильца, даже иногда подправляли его маршрут, выводя на «мясное стадо». Хромой заваливал очередную тушку, и кровожадная стая хищников устраивала короткую весёлую пирушку. От коняшки и стервятника даже косточек не оставалось— растаскивали всё. Урчание и чавканье раздавалось из — под каждого ближайшего куста. Но, конечно же, первым стая подпускала к добыче свирепого вожака— Хромого. Он хватал запасные арбалетные болты, жадно пил воду из ручья и бросался в погоню за ускользающим хвостом отряда. Одни тварюшки оставались утилизировать падаль, а новые толпы алчущих пристраивались к хромому кормильцу.

Ночь в Диких землях не пережил ни один четвероногий скакун. Ибо кольцо огня отпугивало только жутких наземных тварей, кровососы же пикировали с неба стаями пираний. Сетей, прикрыть животных, Туз не прихватил, а отгонять упырей в ручном режиме мешал лесной стрелок. Двуногий хищник расстрелял весь боезапас, но до утра ходил вокруг, подбирая выпущенные стервятниками стрелы— их показывали услужливые хитрые тварюшки— и вновь посылал смерть в освещённый огнём круг.