– А мне плевать, – поморщился Дэвид, отворачиваясь к окну. – По мне, так Алан мне больше отец, чем этот алкоголик. Я…

– Дэвид? – донесся до ушей Дюпона голос Элеоноры сквозь приоткрытую дверь.

– Что, мам? – крикнул в ответ Дэвид, обернувшись к двери.

– Ты не видел мои контактные линзы?

– Ты меня уже спрашивала вчера, и позавчера тоже: я их не видел!

– Черт, куда же они запропастились? – в голосе Элеоноры чувствовалось раздражение.

– Давно бы заказала себе другие, – крикнул ей Дэвид и повернулся к Дюпону. – Вечно все теряет.

– У твоей матери плохое зрение?

– Астигматизм. Пятый день уже достает меня. Сколько раз говорил: ложи на одно место. То на камин положит, то в спальне на полку, то в ванной комнате. И футляр-то заметный – синий с красным, чтоб лучше было видно. – Щека у мальчишки дернулась, и Дюпону пришло на ум, что в такой семейке мальчишке приходится вовсе не сладко: отец – самовлюбленный буян, мать – алкоголичка, – и никому из них нет дела до сына.

– Понимаю, – наконец произнес Дюпон. – А что за устройство ты прилаживал Бифу к глазам, чтобы из него получился телескоп?

– А вон лежит, – Дэвид указал пальцем на странное устройство, похожее на очки хирурга, только с более массивными объективами.

– Ясно. Дэвид, ты в тот день звонил своему отцу?

– Да. Я хотел попросить у него разрешение купить кое-что из оборудования, но он, как всегда, был занят и попытался отшить меня. А потом… – мальчишка поджал губы.

– Я понял. – Дюпон поднялся со стула. – Ну что ж, спасибо тебе за информацию и извини, что оторвал от дел.

– Да ничего. Я просто валялся в кровати.

– И все же, – Дюпон протянул руку улыбнувшись. Мальчишка неуверенно пожал крепкую ладонь детектива и проводил его до двери. – Удачи тебе в опытах.

Дэвид смущенно улыбнулся и кивнул.

Дюпон неторопливо спустился по лестнице, спиной ощущая пристальный взгляд мальчишки, но не обернулся.

Внизу его встретила Элеонора.

– Поговорили? – спросила она, нервно наматывая на палец конец пояса халата.