На белую простынь капнуло.

— Алиса… — отец словно извинялся, таким мягким был его голос. — Алиса, я правда вас не помню. Уж простите. Я изо всех сил хочу вспомнить все, что было, но… Не могу. И себя великим я не помню, а уж тем более — ученым. Но… Это же не значит, что вам не суждено стать великой, верно?

Алиса вздрогнула и подняла взгляд.

Отец улыбался. Даже бинты вокруг губ словно разошлись, чтобы дать место уголкам губ изогнуться в этой искренней и доброй улыбке.

— Я искренне желаю вам добиться успеха в том, что вы избрали своим жизненным путем, — продолжал отец. — И я уверен, что у вас все получится. Вы превзойдете всех, даже меня… Если я действительно был таким, каким вы меня считаете…

— Конечно, был!.. — вскинулась Алиса. — Вы и дядя Ханс!.. Мы с ним завтра отправляемся в экспедицию… И эта экспедиция туда, где не были даже вы. Так далеко еще никто не отправлялся, так что… — Алиса горько хмыкнула. — В какой-то степени я действительно вас превзойду…

— Ну вот видите, — еще шире улыбнулся папа и тут же скривился от боли.

От входа раздался короткий стук.

Ханс из дверей кивнул папе и получил такой же одобрительный кивок в ответ.

— Ты как? — коротко осведомился Ханс.

— Без изменений, — вздохнул папа. — И тебя-то припоминаю с огромным трудом, а… — он перевел взгляд на Алису. — А Алису… Говорит, что она моя дочь… Но ее не помню совершенно.

— Ничего удивительного, — поморщился Ханс. — После того, что ты перенес…

— Наверное, — потупился папа. — Алиса сказала, вы завтра в экспедицию отправляетесь. Присмотри там за ней, ладно? Чтобы с ней не случилось, ну… Чего-то вроде того, что случилось со мной.

— Присмотрю, Грэм, — серьезно кивнул Ханс, посмотрел на Алису и глазами показал, что пора уходить.

Алиса повернулась к отцу.

— Удачи вам, Алиса, — серьезно и без улыбки пожелал папа.

Алиса встала.

— Прощайте, Грэм. Вероятнее всего, мы больше не увидимся.

— Прощайте, Алиса. Я желаю вам, чтобы у вас все было хорошо… Даже если я не помню того хорошего, что у нас с вами было…

Что было, что было, что было… Было…