— Я так понимаю, все получилось. — Стараясь как можно меньше шевелиться, Лайнус запустил руку в сумку.

— Ну, почти, не считая почти полностью потерянных припасов, твоей головы и… И еще пары мелочей. — Ответил откуда-то… кто-то…

Лайнус нашарил аптечку и аккуратно потащил к себе. Другой рукой коснулся затылка, пальцы увязли в липком.

— Чудесно… — непослушные пальцы царапали замки аптечки, те отчаянно сопротивлялись. — Долго я был в отключке?

— Минут пятнадцать.

Лайнус наконец справился с замками.

— Тогда дайте мне еще пятнадцать. — Лайнус закинул под язык таблетку кофеина и капсулу анестетика и позволил себе вырубиться вторично.

Когда очнулся, царил тот же мрак и та же гробовая тишина. Хотя нет, таким же остался только мрак, а тишину нарушал равномерный шелест мелкого абразива по стали — не иначе, Кирби от скуки принялся ножи подправлять. Ему вторило еще более тихое шуршание безворсовой салфетки по металлу — а это точно Яс ствол полирует. Совсем парочка соскучилась.

Лайнус тяжело поднялся, оберегая голову, казалось, в два центнера весом. Шелестящие звуки тут же стихли. Яс включила фонарик, Бен слегка толкнул задремавшую Фэй. Дернувшись девушка проснулась. Бен неловко подогнул под себя ноги и встал, опираясь на пулемет как на костыль и явно стараясь не нагружать правую ногу.

— Что с ногой? — собственный же голос доносился будто из-за стены.

Бен кивнул на пол. Возле двери, стеклянно блестя мертвым глазами, лежала голова шакала. В зубах торчал ярко-красный лом с пожарного щитка. Несколько желтых костяных обломков рядом стали последней частью мозаики. Вот зачем им нужна была железка — у шакала при смерти сводит все мышцы и иначе как рычагом их не разжать. Осколки зубов — оттуда же. И хромает Бен потому же — сила сжатия челюстей у тварей что у твоего гидравлического пресса.

— Покажи.

— Да хрень это, Яс уже посмотрела, жить буду. — Попытался отмахнуться Бен но ничего у него, конечно, не вышло.

Рана и вправду несерьезная, парня спасли мощные ботинки, сейчас щерящиеся добрым десятком рваных дыр. Сама стопа являла собой один огромный синяк, но это ничего. Плохо то, что, скорее всего, еще и переломаны все пальцевые кости и сейчас что-то с этим сделать нет ни малейшей возможности. Переломы в пустыне обычно означали смерть, если рядом нет никого, кто вытащит обратно в город, а потому идея взять с собой какого-то фиксирующего материала, и в голову не пришла при сборе аптечки.

Так всем и пришлось сообщить.

— Мы можем оставить тебя здесь. — Продолжил Лайнус. — Дадим еды и воды, а, если вернемся, захватим на обратном пути.