— Из якой-такой истории? — повысил голос Бакланов.

— Из истории государства российского, — ответил Кондратий и тут же спохватился, — ты час назад не верил моему предвидению, но я доказал, что не вру. Ты и сейчас думаешь, что я шучу и желаю товарищам своим смерти от турецких ятаганов?

— Затуманил ты мяне мозгу совсем, — причитал Бакланов, — коль задумал план, гутарь о ём до конца….

— Я продолжу, — согласился Кондратий, — так вот, двое-трое казаков вплавь отправятся на берег. Не одеваясь, в одних портках, пойдут к табуну, пасущемуся в стороне от Дона, чтобы турок-пастух не признал в них казаков издали. Он ведь махал нам рукой, значит, принял за своих, и этим нужно воспользоваться. Турок увидит людей, подходящих к его табуну и обязательно спросит, кто такие, и зачем пожаловали? Казаки быстро возьмут табунщика в плен и доставят сюда, на струг. Мы свяжем его и поплывём дальше, а когда достигнем того острова, за которым виден Азов, также станем на якорь. Но спрячемся за островом так, чтобы нас не видели ни с одного из двух военных галер турок. На одном из них капитаном Серхат-бей, который на днях ждёт приезда своей дочери в крепость Азов из Турции. Она плывёт по морю на военном корабле, и мы используем этот факт в своём плане….

— Ты щавой-то совсем заплёлси, Кондрашка! — резко протестовал Бакланов, — откель ты знаишь про ентого бея и дочку ёного? Табе мож во сне приснилася?

— Я уже говорил тебе, из истории государства российского знаю! — спокойно ответил Кондратий, — имей терпение, сотник, дослушай до конца. Пленённого пастуха мы используем для захвата Серхат-бея. Нужно на шлюпке выйти за поворот реки, чтобы её заметили с галеры Серхат-бея, не приближаясь на расстояние пушечного выстрела. Табунщик сядет в шлюпку вместе с тобой и Белояром, вы будете размахивать белым флагом, а турок кричать на своём языке то, что мы прикажем.

Войсковой старшина переведёт ему на турецкий язык, что нужно горланить: «Серхат-бей! Твоя дочь у нас на струге! Хочешь освободить её — плыви к нам на шлюпке без охраны!» Турки, услышав это от соотечественника, поверят ему, а Серхат-бей не сможет бросить дочь в беде! Если он побоится в одиночку освобождать дочь, разрешите ему взять с собой двух янычар, но не более. Как только вы все вместе приплывёте на струг, мы прикончим его охрану и табунщика, свяжем Серхат-бея и быстро на вёслах уйдём на Раздоры. …Вот такой у меня план!

— А турки не догонють нас на сваих галерах? — сомневался Пантелей.

— В этой гонке выигрывает судно меньших размеров, — рассуждал Кондратий, — они обязательно погоняться за нами. Их морские галеры больше нашего струга, неуклюжи и маломаневренные на реке. К тому же наступающая ночь будет нам в помощь! Необходимо лишь выдерживать между нами и турецкими галерами расстояние, превышающее дальность стрельбы их пушек. Тем более, чтобы произвести залп они вынуждены будут совершать необходимые для этого развороты к нам «пушечным» бортом, произвести залп и снова развернуться, чтобы продолжать погоню. Эти их манёвры позволят нам всё дальше отрываться от погони….