— Да-да, ты того… давай, ваяй! — прокричал вслед Виктор. — Я через неделю вернусь, проверю!

Когда же это кончится?

Когда люди перестанут воевать из-за прогресса? Давно, очень давно, много тысячелетий назад, когда только был изобретен первый ткацкий станок, рабочие уже начали бунтовать. Они считали, что станки оставят их без работы…

В общем так оно и было. Один ткацкий станок заменял нескольких человек. После — паровая машина. Паровоз начал лишать работы лошадей. А когда появились автомобили — водители кобыл перестали быть востребованными. Конюшни уступили место гаражам, пастбища — бензоколонкам. Хотя тут переход был более плавным. Источника дохода лишались пусть и миллионы человек, но постепенно.

Промышленность автоматизировалась, внедрялись конвейеры. Прогресс шел без резких скачков. Да, бесспорно, всегда были профессии, с момента первой промышленной революции, которые отмирали, уходили в прошлое. Но очень медленно.

Пока не были изобретены робозаводы. Заводы, выполнявшие весь производственный цикл, начиная от добычи сырья и обеспечения энергией. Завод, который сам себя ремонтировал. Который сам грузил товары в составы и отправлял в магазины. Самый большой завод контролировался десятком человек!

Таких массовых увольнений Атлан еще не знал! Безработными оставались целые отрасли. Одновременно. Не в один день, конечно, но в масштабе планеты десятилетие — микроскопический срок. На улице и без надежны на иное трудоустройство. Человек, со своими руками, ногами и мозгами, бывший вершиной эволюции, превратился в обузу. Пережиток прошлого. Тормоз научно-технического прогресса. Балласт, мешающий набивать карманы промышленников.

И тогда прогремела война. Темные Десятилетия. Гражданская война на целой планете. Человек воевал против машины, и в прямом, и в переносном смысле. Только там, с другой стороны, за машинами, стояли другие люди. Люди, которые считали себя более достойными.

Война закончилась сделкой. Хотя… нет, она не закончилась. Война человека и машины не закончится никогда. Возможны только перемирия, на разные промежутки времени, что зависит от интенсивности прогресса.

— Когда же это кончится? — вслух повторил Павлов.

И улыбнулся, вспомнив предвыборную агитацию Рубинштейна. Человека и президента: «Когда кончится голод? Когда кончится нищета? Когда кончатся страдания? Голосуйте за Марка Рубинштейна и кончится все!»

— А я напечатаю все заново, — хлопнул в ладоши Олег.

Глава 4

Глава 4

Очутившись в своем кабинете и распечатав новую плитку коньяка доктор вызвал Василия. Пока тот шел — ученый успел сделать несколько новых записей в дневнике. Теперь это стало важнее, чем раньше. Следовало объяснить потомкам причины своих поступков, разъяснить мотивы. Чтобы выглядеть не бездушным чудовищем, а спасителем человечества, коим он себя и считал.