– Гаота, – назвалась первая.

– Дина, – пискнула вторая.

– Йора, – улыбнулась третья.

– Тис, – поклонился, как учила его мать, мальчишка.

– Где тебя демоны носят? – скорчила ехидную гримасу Дина. – Ты готов?

– К чему? – не понял Тис.

– Выйти и немного померзнуть, пробираясь через сугробы? – поинтересовалась Гаота. – Мы начнем осмотр крепости снаружи!

– Зачем? – удивился Тис. – Почему бы не осмотреть ее сначала изнутри?

– Потому что, – расплылась в улыбке Йора. – Лучше замерзнуть и потом отогреться, чем отогреваться без толку, потому что замерзнуть тебе еще только предстоит. Только имей в виду, знакомство будет поверхностным.

– Почему? – растерялся Тис.

– Крепость слишком велика, – объяснила Гаота. – А у нас всего только один день. Хотя, если тебе здесь понравится…

Глава пятнадцатая. Мрак

Глава пятнадцатая. Мрак

Гаота решила не приглядываться к Тису сразу. Она, конечно, окинула его взглядом, отметила недетскую гибкость и собранность, которую доселе замечала лишь за Юайсом, Пайсиной, ну и еще, может быть, за Деорой и Роутом. Оценила бесшумный шаг, черные волосы, узкое лицо, чуть длинноватый нос – возможную причину для будущих насмешек, почти сходящиеся у переносицы под углом брови, но все это имело мало значения. Главное, что он не показался ей противным, как тот же Флич или Олк. Вот уж кого она переносила с трудом. Да и красавчик Джай тоже вызывал у нее раздражение. Хотя, никаких гадостей за те пару месяцев или чуть больше, что она пробыла в Стеблях, понемногу становясь сама собой, ни от кого из троих она не видела. Впрочем, объяснить собственные ощущения она не смогла бы даже сама себе. Почему вредная Фаола с ее вечно высунутым языком вызывала у нее лишь улыбку? Почему строгая Сиона напоминала ей сразу двух ее старших сестер, погибших вместе с ее родителями, и казалась родной? Отчего она не выносила взгляда милашки Йоки, которая была младше всех, и почему не могла долго находиться поблизости от невозмутимой и доброжелательной Мисарты? Отчего была готова драться с ровесником Милом, ненавидеть его, особенно в ответ на его идиотские шалости, но не находила в себе даже тени неприязни к сорванцу? Отчего шипела как змея всякий раз, когда тот же Гайр самодовольно предсказывал то или иное действие наставника или кого-то из соучеников, но не копила на него зла? Почему не таяла от основательности и надежности Бича, но, пожалуй, была бы готова опереться на него, словно на брата, которого у нее так и не случилось? Почему срослась в единое целое с Диной и Йорой? Или же есть что-то неявное, что не может уловить даже она сама? Что-то, что ведет ее вдоль невидимой нити? Может быть, судьба?