– Такое же небо было, когда я чуть не утонула, – прошептала Дина. – Я тогда еще не знала, что могу это. Оказалась в воде, поняла, что тону, а потом почувствовала, что лежу на льдине. И ведь дура такая, собственные ноги в лед вморозила. Еле вытащила их. Хорошо, что ножик был у меня с собой. Маленький. Папкин. Я его потом в воду уронила. Жалко, до слез. А дальше не помню. Кажется, увидела берег вдали, а потом вроде как уже лежу на песке. Я целый год по тому берегу бродила. Думала, что хоть что-то выбросит на песок. Ракушки ела. Зимой едва не замерзла. В старые сети заворачивалась в заброшенной коптильне, а потом заболела все-таки и как в пропасть провалилась. А потом сразу еду в повозке, а какой-то старик в зеленом балахоне успокаивает меня. Говорит, что все будет хорошо. А я его имени даже не помню. Или помню? Подождите… Чад, Чид, Чуд… Чуид! Точно, Чуид! Сказал, что он какой-то хранитель или книжник. Не помню. Седой такой. Мы долго с ним путешествовали. Он передал меня Синаю в городишке под названием Гар.

– Что-то я слышала про этот город, – ответила Йора. – Что-то страшное, но уже не помню. Черные егеря об этом говорили. Они меня спасли. Так же, как и тебя, Гаота. Я, правда, знала, что умею, но боялась. Боялась, что обернусь чем-нибудь, и не смогу вернуться. Ну, что навсегда. Но выхода не было. Когда зима, холод, или дикий зверь, или оборачиваешься, или умираешь. Знаешь, как меня черные егеря нашли? Хотели сухое деревце срубить для костра. Представляешь, я стою, как в полусне, а ко мне идет воин с топором. Как я орала!

– А он? – засмеялась Дина.

– А он заорал еще громче, – хмыкнула Йора. – А потом как у всех. И в итоге – Приют Окаянных.

– Так странно, – прошептала Гаота, уже засыпая. – Как же нам всем повезло.

– И как же нам всем при этом не повезло, – добавила Йора.

– Спите первыми, – пробурчала Дина. – Если что, я зарядила самострел. Враг не пройдет.

Подруги подошли к последнему подгорному отрезку хода еще ранним утром. Проснулись с рассветом, замерзли и решили заменить завтрак пробежкой, чтобы согреться. Вода убегала в расщелину, напоминающую стрельчатую арку древнего собора, хотя они и не была сложена из камня, а вырезана в монолитной стене. У входа в стене торчало несколько полуистлевших, почти окаменевших факелов, и это было первым свидетельством посещения человеком этих мест. Гаота с большим трудом зажгла один из факелов и осторожно двинулась по выточенному водой проходу. Каменная поверхность водяного ложа внутри хода оказалось гладкой, все камни как будто были вынесены из прохода в ущелье. Зато и воды прибавилось. Высота потока захлестывала ноги почти до края голенищ, и ноги у девчонок скоро промокли, но даже Дина то и дело повторяла, что конец хода и слава самых отчаянных девчонок Приюта Окаянных близко, и ради этого можно и потерпеть. Вдруг Приют Окаянных переименуют в Приют Отчаянных? Ловушек в проходе не оказалось, а примерно через три лиги девчонки услышали шум воды и встали перед развилкой. Из левого прохода пробивался свет и доносился шум водопада, а справа древними мастерами была вырезана еще одна арка и зиял черный зев продолжения хода.