Так они и вышли под бормотанье Гиги словно под шелест ветвей на ветру через три дня к древней полуобрушенной и затянутой мхом башне. И именно там Деора наконец отозвала в сторону Гаоту и вручила ей тот самый ключ, что сначала должен был стать предметом силы девчонки, а потом оказался ключом от тайного подземного хода.

– Так вот в чем дело… – прошептала Гаота, но Деора лишь прижала палец к губам и покачала головой. Болтать ни о чем не следовало. И снова Гаота раскинула уже привычную ворожбу, но, даже войдя внутрь башни, которая была заполнена теми же мхами и нанесенным ветром мусором, ничего не нашла.

– Нет, – сказал Ласай. – Это не Красная башня. Хотя, какая она – никто сказать не может. Говорят, что башни различались цветом черепицы, но эта башня лишилась черепицы вместе с оголовком, а на тех, что он сохранился, черепица давно облезла. Тысячи лет назад.

– Так мы и в самом деле ищем Красную башню? – вытаращила глаза Йора.

– В том числе, – прошептала Деора, пряча ключ.

Еще через два дня отряд поднялся на высокий холм, на котором стояла башня чуть в лучшем состоянии, хотя она и была не так уж высока. Во всяком случае кедры, теснящиеся вокруг, превышали ее высотой раза в два, если не в три. Внутри этой башни было довольно чисто, и Ласай, посмеиваясь, признался, что задерживался здесь и на неделю, и на месяц, и даже подумывал навесить на эту башню дверь, но вот, подвернулась работа наставником в одном дальнем приюте, не смог отказаться. И здесь Гаота тоже ничего не нашла.

– Ну что ж, – задумался Ласай. – Теперь одна дорога – к башне Дилиса. Хотя, там уже не раз побывали черные колдуны, искали что-то, все перевернули. Когда я там был, надо же было и захоронить бедолагу Дилиса, я ничего не почувствовал. Хотя и понял, что у Дилиса годик или два обитал мальчишка. Пропал – как в воду канул. Если бы не интерес черных колдунов, я бы сам там поселился. Там рядом родник с целебной водой. Впрочем, увидите. Мы выходить через лес будем мимо нее, – он посмотрел на Гаоту. – Подожди. Ты же чего-то говорила про четыре башни? Сумела разглядеть руины четвертой? Где она обрушилась?

– Разве она обрушилась? – спросила Гаота.

– В лесу всего три целых башни, – объяснил Ласай. – Во всяком случае, мне известны три. Ты можешь вспомнить, где ты видела четвертую? Или тебе нужно искать снова?

– Не знаю, – призналась Гаота. – Тогда лес был для меня почти мертвым, затаившимся. А сейчас все вокруг звенит. Наверное, уже и не разглядишь. Но я помню. Сейчас.

Она присела на корточки прямо у порога башни, сдвинула прошлогоднюю листву и, взяв в руку сухой сучок, начертила на земле то, что помнила.