По узенькой подставке она переходит на другую сторону подсвеченной буквы. Для потребностей обслуживания там размещены невидимые снизу захваты для рук. Там можно даже и присесть, переждать. Лили не знает, что крупный план ее напряженного лица посредством спутников сейчас передается на весь мир. Завтра она очутится на обложке "Супермедия". Но пока что длится страшное сегодня.

— Лили, Лили, — доносится сзади пискливый голос Розенкранца. — К тебе пройти можно?

Только его здесь не хватает. Девушка с беспокойством думает о десятках других беженцев, стремящихся вслед за direttore. Выдержит ли неоновая вывеска всех желающих, не станут ли они спихивать один другого. Но что ей ответить? Тем более, ей известно, что с нынешней техникой направленный микрофон способен зарегистрировать даже ее дыхание.

— Смело, Эусебио, — кричит она в ответ. — Это не так сложно.

Розенкранц умирает от страха. И он даже не пытается этого скрыть. Глотает успокоительную таблетку. Ну, если уж той сучке удалось… Direttore ставит ногу на балку. Затем пугливо ее убирает. Нет, разыгрывать из себя Тарзана он не будет. Он садится на балку верхом и начинает передвигаться вперед. Краем глаза он замечает, что к нему присматривается Бьянки; другие же пытаются забраться на тарелки громадных антенн. Идиоты, как будто не знают, что те расплавятся… Потихонечку, полегонечку, но вперед. Немного жалко брюк от Армани… И вот он добирается до буквы.

— Я спасен, — шепчет Розенкранц.

— Сейчас тебе нужно подняться и сделать шаг, — инструктирует его главная секретарша. — Нащупай захваты.

Direttore поднимается очень, очень осторожно…

Взрыв оглушителен; добравшийся на крышу огонь как раз лизнул неплотно закрытый резервуар с топливом для вертолетов. Струю горящего бензина заливают окружающее пространство. Волна жара добирается до Эусебио. Тот пытается удержать равновесие. Кончики пальцев дотягиваются до края красной буквы "S". Но не хватают его. Ступни теряют опору на балке. Некрупное тело генерального директора совершает удивительные эволюции и летит к неизбежной встрече с землей.

Окаменевшая от ужаса Лили, прижавшись к верхней дуге буквы "S", следит за разыгрывающимся на крыше инферно. Сцены превосходят самые смелые фантасмагории Иеронима Босха. (Операторы телесъемки получат за эти кадры специальную награду на смотре документальных материалов в Венеции). Человеческие тела скручиваются в огне, будто шкварки на сковороде. С нечеловеческим воплем охваченный языками огня Бьянки перескакивает ограду и кометой пикирует вниз…