— Подробности расскажешь потом, — Тамара кому-то улыбнулась, продвигаясь к банкетному столу. — Коротко давай.

— Его слишком волновал вопрос вассалитета. Спрашивал, под кого мы пойдем.

— Ничего себе, наглый дядька, — непосредственно удивилась девушка. — А ты что ему ответил? Я бы вообще послала его гулять куда подальше.

— Как-то не привык сиятельное лицо отправлять в далекое путешествие, — сделал вид, что смутился, Никита. — Сказал ему о нашем решении не оставаться под крылом Меньшиковых. Кажется, Балахнина шокировало такое заявление. Теперь, пить дать, начнет выстраивать новую линию поведения. Начал стращать, что без покровительства высокого герба нам будет плохо.

— Я же говорю — прожженный циник и интриган, — чем-то довольная, ответила Тамара. — Пусть голову поломает, кого нам подсунуть в качестве крота.

Она внезапно остановилась и с хитринкой в глазах спросила:

— Тебе не надоела эта суета? Хочешь, убежим в свое гнездышко?

— А банкет? — заволновался Никита, но совсем по другому поводу.

— Тебе он нужен? — хмыкнула девушка. — Я уже сказала маме, что мы исчезаем. Мне не терпится остаться с тобой наедине, дорогой. Проигнорируем банкет и танцы?

— Только — за.

— Идем, — решительно повернулась Тамара к распахнутым тяжелым дверям, возле которых застыли дворецкие. — Папа уже приказал кортежу ждать нас у подъезда. Сам Марченко будет сопровождать с ребятами. Ну же! Что ты застыл, Назаров?

— Неудобно перед императором. Предоставил дворец для гуляния, а мы сбегаем.

— Дурачок ты, — Тамара ласково провела ладонью по щеке волхва. — Совсем не умеешь плавать в высших кругах. Дядя Саша все уже знает. Никто не будет коситься на наше исчезновение. Сейчас будут танцы до упаду. Дашку уже твой друг окучивает. И остальные ребята не скучают. Поэтому, руки в ноги, и марш вперед!

Три черных «ладоги-люкс» мягко шурша колесами, подкатили к особняку за Обводным каналом, который ярко светился окнами первого этажа. Уличное освещение бросало рассеянный свет на садовые деревья и решетчатые заборы; легкий ветерок доносил до ноздрей ароматный запах налившихся соком яблок, свежести и почему-то — ванили. Никита помог Тамаре выйти из средней машины, которая, тут же развернувшись, умчалась обратно. Оставшиеся две провели странную эволюцию. Первый «люкс» тоже развернулся и неожиданно встал впритирку к тротуару напротив оставшегося автомобиля. Тот, в свою очередь, дал задний ход, и тоже остановился. Двигатели заглохли. Наступила тишина. Обе машины моргнули фарами и словно заснули под бархатистым звездным небом жаркого августа.