Дельфина во дворе кроме меня не слушал никто. Витьку он загонял в тяжелый депресняк, Гришаня называл его творчество не иначе, как «наркомановским бредом», а мне нравилось… Нравился женский вокал, поющий на заднем фоне, шум набегающей морской волны, звучащий из колонок старенького магнитофона.

- Ты прям поэт, - рассмеялась тогда Светка, а потом серьезно добавила: - тебе срочно нужно на море, а то совсем скиснешь в средневолжской степи. Всё, решено, этим летом едем на черноморское побережье.

Стоит ли говорить, что летом мы никуда не поехали: Светка испарилась, я же влился в доблестные ряды бойцов с криминалом. Увидел другой мир, увидел летающие машины и маленькие телефоны, показывающие фильмы, увидел Тварь в человеческом облике, останавливающую время, и познакомился с людьми, которые по факту тварями не являлись, но по сути своей недалеко от них ушли. Побывал даже на круизном лайнере, парящим в воздухе, что небесный кит, но моря так и не увидел.

На следующий день все повторилось по новой: лежание на диване, телевизор, стояние с Гербом на балконе и вечерний променад по парковой зоне. Для разнообразия решил заглянуть в кафе-мороженое, да так там и остался. По залу на роликах катались симпатичные девчонки в коротких юбочках, развозящие десерты и напитки на подносах, играла незатейливая веселая музыка, а кожаные места были на редкость удобными, чтобы провести на них часок-другой свободного времени. Сказали бы мне раньше, что буду пить молочные коктейли вместо пива, ни за что не поверил бы. И не просто пить, а тянуть через соломинку с превеликим удовольствием. Вкусно же.

Объедался разным мороженым: клубничным с шоколадной крошкой, ванильным с кокосовой стружкой, мятным с карамелью, до ломоты в зубах, боли в лобных пазухах. Настолько пропитался холодом, что когда вышел в летнюю ночь, мысли были только об одном: как бы поскорее согреться.

В желаниях своих нужно сохранять осторожность. Еще на подходе к мотелю нос уловил стойкий запах гари, а когда вышел на прямую дорожку то вовсе остолбенел, увидев необычайно оживленную картину в обыкновенно сонном царстве. Пожарного расчета уже не было: ребята успели потушить и уехать, а вот прочих служебных машин хватало. Были здесь и медики, и дознаватели и просто люди в костюмах, принадлежность коих затруднялся определить. Мотель выглядел целым, если не считать трех выгоревших дотла номеров, где мой располагался ровно посередине. Двери не было, на петлях болтались былые остатки, а вместо уютной и ставшей родной комнаты на меня смотрел черный зев бездны.