- Предлагаю на этом закончить. Следующий сеанс будет через два дня, ровно в это же время.

- Следующий?! Стоп, мы так не договаривались.

- А мы с тобой о чем-то договаривались, Петр?

- Но колокольчики… мы же разобрались с проблемой.

- Восемь вечера, - Валицкая оставалась невозмутима, – а сейчас извини, я очень устала, сил на пустые препирательства не осталось.

Встаю, на ватных ногах двигаюсь в сторону выхода, но вскоре останавливаюсь и тупо пялюсь на висящую на стене картину – подсолнухи в вазе. Растения солнечного цвета должны излучать свет, дарить радость и тепло, а эти были выполнены в грязно-серых тонах, словно прежде упали в лужу, а после долго валялись на улице, обсыхая и впитывая дорожную пыль.

- Знаете что, Анастасия Львовна… идите-ка вы в жопу, вы и ваша гребаная терапия. Ноги моей больше не будет в этом кабинете.

- Следите за языком, детектив, не забывайтесь, - холодный тон Валицкой не стал откровением. Я и без того прекрасно помнил с кем разговаривал. Тридцать минут назад забыл, а сейчас вспомнил. Поэтому оставив в стороне ненужные споры, решительно шагаю на выход. На пороге оборачиваюсь – Валицкая как сидела в кресле, так и продолжает сидеть, только остроносая туфелька больше не покачивалась в воздухе, замерев в строго вертикальной позиции.

- Или ищите другого психолога или увольняйте в бездну! - и хлопаю дверью на прощанье.

Два дня прошли в полном безделье. Пролеживал бока, бездумно пялясь в экран телевизора или пил кофе на балконе, разговаривая с невидимой совой. Пернатое создание все чаще молчало, но иногда из лесной чащи доносилось жизнеутверждающее «угу», а большего и не надо.

Попытался было засесть за приставку, но не игралось совершенно. Сходил на работу, но и там дали понять, что не ждут.

- Без допуска психолога детектив не может возобновить профессиональную деятельность, - лекторским тоном напомнила очевидную истину зеленоглазая Митчелл. И заботливо добавила: - Петр пойми, Анастасия Львовна хороший специалист, она тебе добра желает. Да, её методы спорны и многим не нравятся, но они действенны. Знаешь, сколько народа она из петли вытащила?

Не знаю и знать не хочу. Меня она оттуда не вытаскивала, а наоборот загоняла, с каждой новой встречей все больше и больше.

- Когда Валицкая решила податься в научную деятельность, у нашего майора траур случился, - продолжила делиться воспоминаниями Митчелл. – Ни в какую не хотели отпускать, щедро осыпали званиями и деньгами. Сам Альфред Томби приезжал уговаривать, но бесполезно: если Анастасия Львовна что-то решила, не переубедить.