— Нет? — осведомилась Мелита почти свирепо. — Значит, если Дара вдруг залепит в меня какой-нибудь «гидрой» — ты будешь стоять в сторонке? И ты, Кристо?

— Да чтобы я… — задохнулся Кристо, на которого в кои-то веки обратили внимание. — Пошли сейчас!

Дверь музея была обычной, деревянной, только резной и массивной. Над дверями надпись — местная традиция надписи делать… «Рассказывают не только люди» — Кристо, как водится, ничего не понял в этой философии.

Мелита не стала даже стучать.

— Ты же не убьешь меня за то, что я о тебе беспокоюсь? — с порога спросила она и своей бесцеремонностью живо напомнила Кристо Эльзу. — Давай, выкладывай: они все-таки решили наплевать на Оплот и откупиться тобой от нежити?

Нос у Кристо защекотало от запаха пыли. Комната, которую отвели под артефакторный музей, оказалась неожиданно небольшой по размеру, зато забитой бывшими артефактами под самую завязку. На потолке висело девять люстр, так плотно, что чуть ли не закрывали потолок. Шкафы и столы, музыкальные инструменты, какая-то одежда, зонтики — это все было составлено и свалено без всякой системы, вперемешку. Ясно, почему этот музей не открывают — небось, ни у кого не хватает духу разобраться с хламьем.

Дара сидела на низком табурете с причудливо изогнутыми ножками. По правую руку — высокое зеркало, по левую — какая-то коляска, а прямо — большой, непонятно для чего предназначенный панцирь черепахи.

Сначала Кристо показалось, что Дара говорит с Мелитой или с ним, потом понял, что дело совсем тухлое: напарница общалась с окружающим хламом.

— Не знаю, — говорила Дара, — кто будет слушать догадки, кроме вас?

Кристо вслушался в слабой надежде: может, вещи волшебные? Нет, обычные, пыльные, а у Дары поехала крыша, и она с ними разговаривает, как с лучшими друзьями:

— Я не их имею в виду. Фелла… Семицветник…

Молчание, как и положено.

— Это не может быть ошибкой.

— Что, например? — влезла Мелита. И тут же нарвалась на недружелюбный и недоверчивый взгляд.

Кристо артемагиня почему-то коротко кивнула.

— Можешь представить, что я — гипсовая статуэтка, — тут же разрешила Мелита. — И что Нольдиус — гипсовая статуэтка. Если тебе так легче.

— Зачем пришли? — перебила Дара холодно.

— Люблю помогать, — просто отозвалась Мелита. — Если все делать только для себя — ты какой-то дохлый. А так чувствуешь себя живым… короче, люблю помогать. Тебе, случайно, ничего не надо?

Дара хмуро посмотрела на ландыши на платье Мелиты.

— На Одонар нападут, — буднично сказала она вдруг.