Светлый фон
Наверное, должно было быть больно, но настоящее воспринималось им частично и урывками. Пророк ещё не существовал в принявшей его части действительности окончательно, ибо колебался. Его сил хватало, чтобы поддерживать даже более сложный облик и не исчезнуть. Он мог стать настоящим полностью и придать своей плоти соответствующие контуры…

…Н о можно было сделать что-то ещё.

…Н о можно было сделать что-то ещё.

Он ведь мог исполнить свой долг. Стать Столпом. Мог создать Мир. Новую Фантазию.

Он ведь мог исполнить свой долг. Стать Столпом. Мог создать Мир. Новую Фантазию.

Круг замкнулся.

Круг замкнулся.

 

— Теперь ты знаешь, — спокойно проговорил Хозяин Острова, теребя в ладонях красивый синий цветок с остроконечными лепестками.

Его волосы немного потемнели.

Или же так казалось из-за пасмурного неба и изменившейся обстановки?

Озеро исчезло, как и местность вокруг. Они теперь находились на каменном холме Запретного Небесного Острова. Температура пришла в норму, но растительность так и осталась пожухлой. Ветер шуршал золотисто-коричневой листвой деревьев, а закрытые бутоны свежих синих цветов, растущих здесь повсюду, источали нежный аромат. Хозяин Острова сидел на небольшом каменном выступе, спиной к девушке, и наблюдал, как робкие лучи восходящего солнца настойчиво пробивались через облака.

— Теперь я знаю, — собственный ошеломлённый хриплый голос.

Инга стояла, не зная, что вообще ещё можно сказать. И оттого удивилась, когда нерешительно произнесла:

— Выходит, весь мой мир это твой вымысел?

— Да. Но для его совершенствования мне понадобился художник.

— Постой! А Остров? Зачем он возник?!

— Это ожившая память о прошлом. Моё напоминание мне… Я упрямо исполняю свой долг, Лисичка. Но всё ещё слишком хочу быть живым, — мужчина бережно положил цветок с синими остроконечными лепестками подле себя, и ладони его легли на колени.

Спокойное и отрешённое созерцание мира его Хозяином вызвало у неё жгучую волну возмущения.

— И как итог, ты вновь не справишься! Из-за этого душевного разброда всё вокруг стоит на ребре, словно монета, и может рухнуть в любой миг! — с яростью упрекнула она, сжав кулаки и не задумываясь о том, имела ли она право на такие слова.