— Света, отойди от пульта! — повторил я.
— Да пошел ты! — выплюнула она в ответ.
И нажала кнопку соединения, посылая сигнала вызова врагам, как вывешенный белый флаг сдающегося.
Громкий выстрел обозначил еще одну трагедию, которыми все больше заполнялось это место. Дуло Глока дымилось, Трухина упала на пол, в виске виднелась глубокая дыра непонятного цвета. Был там и черный цвет пустоты, и красный цвет боли, а еще металлический отблеск искореженной пули, который подводил итог всей моей грешной жизни.
Я спас сотни тысяч человеческих жизней во время пандемии, но ни одной из них не хватит, чтобы вымолить прощение за убийство моих двух верных товарищей. Исайя и Света — оба преданы из-за веры, которой я не в силах отказать. Она — мое ненасытное чудовище, которое не перестает требовать жертв, а я слишком сильно верю ей, чтобы остановиться.
Я оглядел невольных свидетелей моего грехопадения. Никто не шелохнулся, смотря в упор на пистолет в моей руке. Я опустил его, обещая, что их не постигнет участь Трухиной.
Если они сделают все так, как я им велю.
— Передай код запуска ракет пусковому штабу, — проговорил я тихо и написал код на бумаге.
Голос вдруг резко охрип, я даже удивился этой непроизвольной реакции. Вот только на что? На смерть ближайшего соратника? На свое предательство? На осознание гавености собственной жизни?
Диспетчер по имени Роберт взял листок, прочел и тут же вбил в систему, посылая сообщение пусковому штабу, откуда команда моих Големов запустит ракету на Аахен. Мой прощальный поцелуй для Тесс.
— Запритесь, и держитесь до последнего, — бросил я им и поспешил к выходу.
— А вы куда? — спросила одна из самых молоденьких ребят.
— На передовую.
— Этим могут заняться солдаты, сэр.
— Да, ты права. И я тоже солдат. И тоже давал клятву защищать вас всех.
Я покинул центр управления и направился к ангару на встречу собственной судьбе.
Уверенность в том, что сегодня станет днем моей доблестной смерти во имя человечества, перестала расти, достигнув своего лимита.
Я знаю, что сегодня умру.
27 февраля 2071 года. 13:00