За стенами центра управления громко выла сирена, объявляющая всеобщую эвакуацию. Люди высыпали из жилых отсеков и продвигались к ангарам. Не прошло и пяти минут, как на наших глазах стала разворачиваться трагедия — первое столкновение инфицированных с людьми…

Я не смог смотреть на эту резню и отвернулся. Бойня на Желяве до сих пор не позволяла спать по ночам.

В центре управления стояла гробовая тишина, словно тот ад на экранах мониторов происходили вовсе не в сотне метрах от нас.

Аль-Махди заговорил голосом гробовщика:

— Диспетчера третьего ранга остаются, остальным покинуть центр управления и проследовать в ангар.

Шестеро диспетчеров — самых молодых, те, кому судьба не дала шанса дослужиться хотя бы до спасительного второго ранга, входящего в список обязательного для эвакуации персонала — остались сидеть с каменными лицами, не выдав ни толики эмоций. Лишь кровь медленно отхлынула от лица, выдав страх. Но следует отдать им должное за самообладание. Они, как капитан тонущего корабля, останутся в центре до последнего, чтобы помочь эвакуироваться своим согражданам. Они будут отслеживать врага, запирать двери и выводить из лабиринта коридоров тех, кого еще можно спасти. Они умрут благородно, жертвуя своими жизнями ради других.

Диспетчеры спешно покидали центр управления, следуя за своим Генералом.

— Оставайся руководить эвакуацией. Как только все транспортники покинут Нойштадт, дай знать, — сказал я Трухиной, когда в центре остались лишь приговоренные к смерти.

Я уже было бросился к двери, как меня остановила жесткая хватка Трухиной за рукав.

— Ты ведь можешь это остановить, — произнесла она.

Я вперил в нее раздраженный взгляд.

— С ними можно договориться! — настаивала Трухина.

Она тоже сверлила меня своим пытливым взглядом, словно пыталась прочесть мысли. Я одернул рукав.

— Ты забыла, что они под влиянием вируса? — я начал выходить из себя.

— Тогда зачем они вышли на связь и предложили ультиматум?

— Потому что база неприступна!

— Посмотри вокруг!

В коридоре визжал сигнал тревоги, казалось, с каждой минутой он свирепел все громче. На экранах мониторов черно-белые краски рисовали человеческие массы, бегущие в ангары, ищущие спасения. Минуту назад инфицированные занимали один экран — тот, куда выводила картинку видеокамера из технического отсека возле вентиляционной шахты. Теперь же я видел знакомые худющие мускулистые силуэты уже на трех экранах. Зараза медленно отвоевывала пространство Нойштадта.

— Они не сомневались в том, что им удастся взять базу штурмом! А значит и шанс, что они нам давали, был реальным.